Он не хотел предавать

«Здравствуйте!

Вы меня не знаете. Я офицер Российского бюро Интерпола, пишу вам по просьбе Л. К. Ваше местонахождение установлено полицией, вы взяты под наблюдение. Со дня на день будет издано международное уведомление о вашем аресте и экстрадиции в Россию. Ваше появление в Москве крайне нежелательно и тяжело для Л. К. Без вас ее ситуация решится быстрее в ее пользу. Постарайтесь исчезнуть! Это просьба Л. Со своей стороны, рекомендую немедленно уехать арендованным автомобилем в Италию, оттуда паромом в Грецию, оттуда сразу же самолетом в Дамаск или Амман. Оттуда можете лететь куда угодно, кроме стран Европы и Северной Африки. Передаю вам слова Л. К.: «Без жертвы нет удачи», чтобы вы поверили, что я пишу по ее поручению.

Поторопитесь!»

— Дурак! Какой дурак! — простонал Яцек, качая головой.

— Любопытно, что Кричевская плела Юре на этот раз? Ведь все улики, казалось, оборачивались против нее: подсунуть мужу водителя-профи, гонщика с темным прошлым, — это высший пилотаж наглости.

— Она такая и есть, — заметил Мочалов, — наглая и самоуверенная. Даже не заметает как следует следы, действует в открытую. Что бы она ни наплела, но Юра ей поверил.

— Интересно, а когда Малышев понял, что Кричевская его дурит? — вслух подумал Яцек.

Простой на первый взгляд вопрос вызвал легкое замешательство в рядах бойцов.

— Как — когда? Ну… Понятно, что незадолго до того, как застрелился, — ответил Мочалов.

— Понятно, что не после, — в тон ему съязвил Михальский.

— А если без ерничанья?

— А если без, — посерьезнел Яцек, — смотрите: вот Малышев летит с Кричевской в самолете. Она ему бает о своей несчастной доле, он сочувствует, дальше — больше, туман в мозгах и так далее… Верю! — воскликнул он тоном Станиславского. — Убедительно. Допускаю, что так оно было. Затем что? Затем Малышеву совершенно случайно вот этот дурень Гошка поручает навести справки о похожей автокатастрофе. И Малышев узнаёт, что наш любимый друг Петя Лежнев уже однажды вляпался по самое не могу в идентичную аварию. Малышев моментально понял, что эту информацию можно использовать как дышло. Смотря к кому она попадет.

— Да уж, попала бы она тогда ко мне! — мечтательно протянул следователь.

По тону его читалось, что, если бы до суда над Кричевской ему попала эта бумага, Мочалов мог бы с полным правом воскликнуть: «Полцарства за коня!» — если коня приравнять к трудовой биографии «простого русского парня» Пьера Луи Леже.

— С этим моментом мне все тоже более-менее ясно. Допускаю, что в самолете Кричевская взрыхлила почву…

— И полила ее французскими духами, — вставил Георгий.

— Да хоть бы и слезами. Она валила все на шофера, а себя выставляла жертвой обстоятельств. Ты, Гошка, правильно сказал. Если смотреть предвзято, то улики все против Лежнева: это у него одно недоказанное убийство в прошлом, а у Кричевской все в ажуре. Малышев принимает соломоново решение: ни вашим, ни нашим. После этого он навещает Кричевскую в Бутырке. Так?

— Так, — подтвердил Мочалов.

— Она убеждает Малышева предупредить Леже, чтобы его не сцапали. Неважно, что плела, но логично все укладывается, не так ли?

— Так.

— Кстати! — неожиданно осенило Мочалова. — Если Кричевская знала контактные координаты Лежнева… Значит, они поддерживали связь? Значит, и у него должны были иметься ее контактные координаты?!

Георгий чуть дернулся на стуле, покосился на следователя: молодец, дело говоришь, но подожди пока, не перебивай.

— Ну? — поторопил он Яцека.

— Баранки гну. Повторяю вопрос: как Малышев понял, что его, откровенно говоря, поимели? Что произошло?

Молчание было ему ответом. Сам же Яцек и продолжил:

— Допустим, Малышев ее любил и поверил ей. На суде Кричевскую оправдали. Зачем стреляться? Впору шампанское пить. Впору на Сейшельских островах проматывать миллионы покойника, если Малышев верит, что Кричевская их честно унаследовала. А он вдруг бах — и застрелился. Не находите в этом маленькой логической неувязочки?

Яцек обвел присутствующих взглядом победителя.

— Можно допустить, что у Малышева были другие мотивы кроме личных симпатий к Кричевской, — глядя в сторону, ответил Георгий. — Допустим, Кричевская посулила Малышеву золотые горы, а у Юры — невеста. Семью заводить — нужны бабки, своя квартира нужна, да мало ли что еще! Заела человека нищета.

— Что ж, по-человечески очень даже понятно, — оценил Михальский.