Он/Она

– Сегодня я убеждала Васю обратиться к вам за помощью, то есть подтвердить отцовство в суде. Наотрез отказалась. Гордая. Решила, если уже раз отрицала, что ребёнок ваш, в обратное не поверите. Я помогу, – заключает. – Мне омерзительна сама мысль, что Лавийский будет восемнадцать лет получать деньги, которых не заслужил. Я рада, что Вася наконец-то открыла глаза, рассмотрев в своём муже конченного альфонса, прикидывающегося любящим мужем. Я рада, что отец ребёнка не он. Но пока не поняла, радоваться ли, что отец вы.

Каждое слово Кати словно высечено на камне. Без запинки, без эмоций, только в глаза. Открыто и честно. Говорит, как чувствует, как считает нужным. Напоминает мне Глеба. Прямолинейность максимального уровня. Так лучше. Проще.

– Уверяю вас – радоваться.

– Вы женаты.

– Мой брак договорной. Развод – вопрос пары недель.

Лишь слегка дергает подбородком. Даёт понять, что подумает, а точнее, оценит меня позже.

– Вася сдала кровь час назад, для анализа подойдёт. Сейчас кровь возьмут у вас. Моя клиника делает тест ДНК, но дольше. Поэтому отправим его в другое место, где сделают за четыре дня. Это дорого, но, насколько я поняла, цена значения не имеет, – молча киваю. – Суд через пять дней, успеваем. Васе ничего не скажу. Узнает – откажется от помощи или того хуже, согласится на условия Лавийского ещё до суда.

Катя быстро заполняет какие-то бланки: несколько листков с печатями и формами.

– А вы знали, что ваша жена и Лавийский любовники? – Вопрос разрывает тишину.

– О как! – не сдерживаюсь. – Хотя… знаете, они подходят друг другу – их объединяет безмерная любовь к деньгам, – улыбаюсь.

Катя улыбается в ответ, видимо, хорошо понимая, о чём я говорю.

Вспоминаю мужа Василисы, прокручивая события в памяти. Я особо его не рассматривал тогда, на парковке, лишь мельком отметил для себя общие черты. Возможно, потому, что было наплевать.

Но теперь понимаю состояние Василисы в тот момент: она своими глазами видела измену дорогого ей человека. А я стал случайностью. Или всё же наша встреча не случайна?

– На первый этаж, дверь слева. Ваша задача сдать кровь, остальное я сама, – вручает мне бланки.

– Спасибо, Катя. Вы помогаете не мне – вы помогаете своей подруге.

Почти выхожу, распахнув дверь.

– Герман, – окликает Катя. – Не разочаруйте Василису, – делает многозначительную паузу. – И меня.

– Обещаю. – Так в себе уверен я никогда не был.

***

– Получилось? – спрашивает с порога Глеб, помогая жене раздеться. – Согласилась? Поможет? Смогли убедить?

Мы переглядываемся с Леной, взрываемся смехом. Друг редко бывает таким встревоженным, чаще заставляя волноваться всех остальных. Но в такие редкие моменты я понимаю, что он действительно способен переживать.

– Да. Не знаю, что говорила Лена Кате, но она согласилась. С некими оговорками, конечно, – усаживаюсь на кухне, – касательно меня. Главное, чтобы лаборатория не подвела. Нужно успеть до первого заседания.

– Отлично! – чуть ли не прыгает от радости Глеб. – Итак, если мы всё успеваем, доказываем, что ты отец, предоставив суду тест ДНК, тогда, – листает договор, – делаем упор на одиннадцатый пункт договора «Измена одного из супругов», и муж Василисы получает три миллиона рублей в качестве компенсации. Согласись, намного меньше, чем двести шестнадцать.

В этот момент, словно из ниоткуда, на меня снисходит озарение. Измена… Доказательства нашей с Василисой связи нет. Да, она беременна, но плюс-минус пара дней…

– Он не получит даже этого! – обрываю Глеба. – Если мы докажем, что его измена была раньше.

– В смысле?

– Помнишь видео из клуба, почти два месяца назад? Лика обжималась с каким-то мужиком? – Друг кивает. – Этот мужик – муж Василисы.

– Хрена се! – У Глеба, кажется, дар речи пропадает на пару секунд. – Получается… Ты и Василиса, Лика и этот…

– Лавийский.

– Точно! Можно сказать, никто никому не изменял, просто партнёрами поменялись. Все счастливы и довольны, – лыбится.

– Ага, – обрываю. – Только для счастья Лике и Лавийскому нужно очень много денег, а нам с Василисой…

Осекаюсь. Что нужно для счастья мне? Она рядом и наш ребёнок – остальное не важно. Что нужно ей? Мечта Василисы сбылась – она станет мамой. Счастлива одним только этим. Есть ли место для меня рядом с её мечтой?

– Хотя бы поговорить. Для начала, – заканчивает Глеб. Кладёт руку на моё плечо, похлопав. – Гера, она оценит всё, что ты делаешь. Вот увидишь. Всё остальное зависит от вас обоих. – Несколько секунд тишины. – Вернёмся к твоей проблеме, ты с Ликой говорил?

– Нет. Не получилось у нас разговора. Притащилась в мою спальню, настойчиво предлагая своё тело, – кривлюсь от одного лишь воспоминания. – Решила исполнить супружеский долг, а заодно и материнский.

– В смысле?

– У нормальных людей – в здравом, в её случае – всё ради денег. Забеременеть, родить мне наследника и при разводе получить полную долю. Что потом будет с ребёнком, Лике насрать.

– И премия «Мать года» достаётся твоей жене! Гера, она всегда такой была или со временем стала? – недоумевает друг. Видимо, представил на мгновение, что Лена родила и равнодушно бросила своих детей.