Он. Она. Другая (СИ)

Вернувшись через несколько минут, вижу как он серьезно и увлеченно печатает на телефоне.

— Это снова я, — сообщаю, подойдя к столу, после чего Нариман резко убирает смартфон экраном вниз.

— Еще раз прости.

— Да ладно, — шутливо отмахиваюсь. — Это было неожиданно, но весело.

— Ну а ты? Есть что-то интересное?

Задумываюсь и смотрю на красивый букет в небольшой прозрачной вазочке.

— У меня очень редкое заболевание…

Вижу, как он мрачнеет и тревожится.

— Расслабься, оно вообще не страшное. У меня аносмия. Я не ощущаю и не различаю запахи.

— Серьезно? — восклицает он. — Вообще никакие?

— Совершенно.

— А цветы, которые я подарил сегодня?

— Очень красивые, — замечаю я. — Но я не знаю, как они пахнут.

— Вкусно пахнут.

— Вот видишь. А я вообще не почувствовала. Я не знаю, как пахнет яблоко, например. Трава, наша еда, дождь, ты…

— Ничего себе. Впервые слышу об этом. И каково это?

Задумываюсь. Каково? Одновременно весело и опасно. Мне чужды неприятные запахи, когда одни, например, морщат нос и страдают. С другой стороны, мама всегда боялась, что я прозеваю утечку газа. Ах, и еще одно Я так и не почувствовала, что от мужа пахло другой женщиной, когда он мне изменял.

— Да нормально. Я уже привыкла.

* * *

Это был удивительный вечер. Мы много болтали, смеялись, шутили, узнавали друг друга. Мне хотелось разговаривать с ним еще и еще, хоть до утра, но время близилось в к полуночи, а завтра мне надо ехать за Нафисой.

Летим по ночному городу ко мне домой. Я снова рядом с ним, только теперь ощущаю, как сокращается расстояние между нами. На очередном светофоре, когда я смотрю на светящиеся вывески магазинов, Нариман неожиданно берет мою руку и сжимает. Повернув голову, безмолвно слежу за тем, как он подносит пальцы к губам и целует их. У меня от этой неожиданной нежной ласки все внутри трепещет и теплеет. Я никогда не переживала ничего подобного, поскольку такое проявление симпатии случилось в моей жизни впервые. Зажигается зеленый, он давит на газ, но не выпускает мою ладонь, а только переплетает наши пальцы.

— Нормально? — спрашивает, наконец.

— Вполне, — мои губы расплываются в улыбке.

Пока он сфокусирован на дороге, я украдкой смотрю на него, изучая лицо. В нашу первую судьбоносную встречу, я совсем его не разглядела. Он был просто для меня обычным мужчиной. А сейчас…сейчас я хочу дотронутся до колючей щеки, прикоснуться к губам, снова почувствовать их твердость и сладость.

Мои мысли прерывает мелодия звонка, что раздается на весь салон. На встроенном дисплее отображается входящий вызов и имя — “Рузанна”. Красивое, поняла, что уйгурское. Короткого взгляда на Наримана хватило, чтобы понять, что этот звонок застал его врасплох. Он сбрасывает его и сразу же переключает радиостанцию.

— Если это срочно, не смотри на меня, поговори.

— Нет, это может подождать. Перезвоню потом. Не бери в голову.

Интересно, это сестра или родственница? Он рассказал, что из большой семьи. так что не удивлюсь, если угадала.

В моем дворе Нариман снова паркуется на то же место, что и вчера. Он вытаскивает ключи из замка зажигания и внутри становится темно и тихо. Я же сижу, вжавшись в спинку мягкого кресла и сложив руки на коленях. Жду. Немножко дрожу. Предвкушаю.

— Спасибо за прекрасный вечер, — шепотом благодарю мужчину. — Мне было очень хорошо.

— И мне, — развернувшись корпусом ко мне, он смотрит на меня так, будто заглядывает вглубь. — Никогда мне не было так легко и хорошо, как с тобой, Сабина.

Нервно сглатываю, услышав его признание — такое искреннее и откровенное, что дрожь моя только усиливается. А когда Нариман снова берет меня за руку и притягивает к себе, я уже забываю обо всем на свете и отдаюсь долгому, прощальному и горячему поцелую. Одна ладонь на моем лице, другая спускается вниз и проскальзывает под распахнутый плащ. От того, как рука этого мужчины сжимает кожу на талии, из груди вырывается стон. Вот значит, каково это — быть желанной…

Глава 13. Что с нами?

Таир

Что мне нравится в работе в европейском офисе, так это четкое разграничение обязанностей, которое позволяет соблюдать установленный график. В Казахстане объем работы гораздо больше, чем здесь, а в Европе все функции сужены и каждый отвечает за свой участок. Именно поэтому в Будапеште я освобождаюсь пораньше и сразу еду домой.

Вечером у нас два варианта: либо Эля готовит что-то на ужин, либо мы выходим поесть куда-то и заодно погулять. В последнее время стараемся делать это чаще из-за теплой погоды, гиперактивности сына и Элиного напряжения. Я стараюсь ее понять, ведь именно я выдернул ее из привычной среды в родном городе и привез в другую страну. Пока я работаю, она сидит дома с нашим маленьким непоседой, у которого в два с половиной не закрывается рот, как и моей дочери когда-то. Она с ним один на один, без тети, которая ей помогала, и без подруг, с которыми она могла бы развеяться. Новых в силу языкового барьера она еще не завела.