Он. Она. Другая (СИ)

Я слишком хорошо знаю свою сестру и вижу по ее взгляду, что она-то как раз и надеется на еще одну встречу. Очень уж сильно запал ей в душу этот лев.

Ближе к полудню Надира привозит Нафису и остается у нас с детьми на обед. Я пока не рассказывала бывшей золовке о Наримане, но похоже, что-то выболтала Нафиса. Хэдэ всегда была тактичной и не лезла в душу и когда я буду готова, я обязательно ей все расскажу. Проводив Надиру с ребятами, я подзываю к себе Нафису и вручаю ей подарок от Наримана.

— Ааах, это мне, да? — глаза дочери блестят и искрятся.

— Конечно, тебе. Это от Наримана.

— От моего друга? — переспрашивает малышка и я киваю, наблюдая, как она увлеченно распаковывает набор художника и маленькими пальчиками поглаживает разноцветные карандаши. — Мааама, я такой хотела!

Она ведь об этом даже не заикалась, а сейчас внезапно оказывается, что хотела. Смешная моя девочка.

— Апака, можно порисовать!

— Конечно, только давай сначала позвоним твоему другу и поблагодарим за подарок. Нужно всегда говорить спасибо, если тебе что-то подарили, да?

— Да!

Звоним Нариману и я вдруг осознаю, как хочу услышать его голос, потому что даже простое “привет” мне сейчас очень нужно.

— Привет! — в голосе улыбка, которую, я кажется, даже вижу сейчас. — Как дела?

— Привет! Адресат получил посылку. Довольна, как слон! Нафиса, что надо сказать? — шепчу дочери.

— Спасибо, дядя На-ри-ман, — по слогам сказала дочка и это звучит так сладко, что мы начинаем одновременно смеяться.

— Пожалуйста, Нафиса. Может, потом еще раз меня нарисуешь.

— Я тебе лучше картинку нарисую. Цветочек хочешь? — деловито интересуется она.

— Конечно, хочу. Давай.

— Ну все, она убежала рисовать. Счастья полные штаны. Спасибо тебе большое.

— Я рад, что угадал. Слушай, хотел тебе звонить, но раз уж ты сама, — Нариман быстро меняет тему. — Завтра я за тобой заеду, вместе на работу поедем.

— Что? Нет, не надо! — отказываюсь, боясь, что о нас узнают.

— Почему? — строго спрашивает он.

— Потому что мы…ты — директор, а я простой сотрудник. Зачем нам лишние сплетни?

— А какая разница, я не понял? Мы же встречаемся, пусть видят.

— Нариман, — шумно вздыхаю, — дай мне немного времени. Просто ты не знаешь, что такое женский коллектив.

— Сколько времени? День? Два?

Молчу, потому что не знаю, что делать. Боюсь, всех этих разговоров и пересудов. На прежнем месте у меня была кристально-чистая репутация сначала вчерашней студентки, а потом разведенной матери-одиночки. А здесь я только с Улпан и Ольгой Михайловной в бухгалтерии дружу. Ну и с Ажар периодически пересекаюсь и передаю привет ее замечательной маме.

— Хорошо. Я тебя услышал. Отправлю завтра утром за тобой машину.

— Не надо… — слышу, как недовольно сопит в трубку. — Ладно, отправь.

— Вот молодец. Вечером Нафису с садика ты забираешь?

— Ирада.

— Отлично. Меня дождись, вместе поедем.

— Нариман!

— Бухгалтерия до шести работает. Ты же можешь на десять минут задержаться? — каждый раз, когда он делает голос ниже, я почему-то хочу ему подчиниться. Все-таки он бессовестно пользуется своим положением!

Как Нариман и обещал, он отправляет за мной такси бизнес-класса, которое подъезжает к садику Нафисы. У меня чуть челюсть об асфальт не ударяется, когда я вижу эту машину. А неловко-то как! Благодарю его в сообщении, поскольку знаю, что у него сегодня день собраний. Сначала большое в центральном офисе, потом с руководителями подразделений у нас.

В течение дня несколько раз ловлю себя на мысли, что скучаю по нему и хочу увидеть. Интересно, что он сделает, если мы столкнемся в коридоре? Улыбнется? Легонько прикоснется, проходя мимо? Остается только догадываться.

— Эх, девочки, как бы я ни старалась, не судьба мне стать Хамраевой, — показушно вздыхает только что вошедшая Газиза. Вся бухгалтерия тут же отрывается от мониторов и смотрит на нее. — Похоже, он жениться собрался.

В горле тут же пересыхает, а в ушах звенит так, что я, кажется, плохо слышу, что она еще говорит. Неужели нас раскрыли, увидели на Кок Тобе или ресторане? А еще Газиза — девушка вредная и, если ей что-то известно, то она непременно расскажет об этом по секрету всему свету. И все назло мне.

— С чего ты взяла? — с нескрываемым любопытством спросила наша коллега Сафина. Да что там, весь отдел навострил уши.

— Я была внизу, когда она пришла, — начала свой рассказ Газя, как зовет ее близкое окружение.

Она? Какая еще “Она”?

— Мдаа, девочки, упакованная баба у него, конечно. Высокая такая, волосы густые, а кожа сияет! В такую деньги вливать и вливать. Порода… — Газиза вдруг посмотрела на меня и блеснула своими черными угольками.

— Да что ты ходишь вокруг да около, — перебила ее Сафина. — Что за девушка?

— На ресепшене представилась Рузанной, сказала, что ей к Нариману. Я как раз рядом стояла. Короче, он сам через несколько минут спустился и повел ее во второй павильон.

— К “корейцам”? — переспросила Улпан. “Корейцы” на нашем рабочем языке — это машины из Южной Кореи.

— Ага. Походу, наш Нариманчик новую машину купит невесте.