Он пришёл сверху. Том I. Во власти сна

Выдрессировал его, как какого-то куслапа! Подумать только, что этой мертвечине нужно… Пожрать. И вот он уже весь твой. Нет, Антанарис, ты ошибся на этот раз. Никогда бы он не смог стать выбранным. На эту роль больше сгодился бы даже тугодум Иргойль!

— В течение нескольких дней я направлю вам дополнительные задачи на четверть. А сейчас — приглашаю всех на ужин на второй этаж! Все гости уже там.

Когда Антанарис и Иргойль остались на этаже одни, ушастый вдруг прошептал, смотря перед собой:

— Похоже, что он пока ничего не знает.

Смотритель лишь шикнул в ответ, намекая, что это не место для разговора. Но Иргойль продолжал. Действительно — тугодум, давно пора было это признать.

— Я думаю мы бы давно уже стали трупами. Или того хуже — мёртвыми прислужниками Первомая! Чего он ждёт? Издевается? А придурка этого видел? Только вот теперь он стал добычей потяжелее… Во всех смыслах, — сказав это, Иргойль оскалился, обнажив грязно-жёлтые зубы, в глазах блеснула охотничья искра.

Тут смотритель среднего района не выдержал и c силой толкнул напарника плечом. Затем остановился, пытаясь выдохнуть напряжение, и сказал так тихо, что Иргойлю пришлось наклониться и подставить ухо, чтобы услышать:

— Иргойль, если мы будем показывать наше неравнодушие — раскроем себя. Ты же взрослый уже, должен понимать!

— Да, извини, Антан… — тут же замялся ушастый.

— Постарайся успокоиться и пошли скорее!

Антанарис громко выдохнул, а Иргойль лишь молча закивал и ускорил шаг, пытаясь его догнать.

Когда они наконец спустились на второй этаж, там уже собралось множество существ. Здесь были жители среднего и верхнего районов, низших же никогда не приглашали, да и приглашать было некого — в нижнем районе проживали в основном работники заводов. В углу зала на небольшом столике стоял уже знакомый Антанарису ящик c двумя круглыми решётками. Он мог играть музыку, будто-бы кто-то сидел внутри него. Очередные чудеса Первомая, которые смотрителю пока не удалось разгадать.

В центре зала находились несколько длинных столов с белоснежными скатертями. На столах, как и всегда на таких ужинах, не было свободного места — всё было заставлено тарелками с разной едой. Тут была и совершенно незнакомая Антанарису еда, и привычная — водоросли, жареное мясо моола под разными соусами и различные плоды с ферм среднего района. Пока что всё было не тронуто — все ждали появления Первомая.

Через минуту он наконец появился, рядом с ним вышагивал Артём. Антанарис вдруг осознал, насколько они похожи, и сожаление о чудовищной ошибке чуть снова не накрыло его с головой.

— Надеюсь, этот вкусный ужин уладит любые разногласия и тревоги! — Первомай улыбался, широко расставив руки и оглядывая гостей.

— А если есть вопросы — я весь ваш!

— Ты есть хочешь, Антан? — спросил Иргойль.

— Нет.

Ушастый бесшумно усмехнулся, заметив, куда смотрит Антанарис.

— Ты же сам сказал, что мы не подаём виду.

— Да, я так и сказал, именно этим я и занимаюсь…

Артём стоял около одного из столов, рядом с ним переступала с ноги на ногу уже знакомая высшая в красном платье.

— Бедная Алиса… — прошептал смотритель и направился в сторону Артёма. Иргойль сказал что-то ещё, но Антан уже не слышал.

К Артёму подбежала худощавая служанка в белоснежном фартуке. Она остановилась, боясь поднять взгляд на господина.

— Это уже остыло, — недовольно произнёс Артём, кивнув в сторону тарелки с кусками жареного мяса. — Иди подогрей, и быстро — я голодный.

— Будет сделано, — служанка, казалось, чересчур низко кивнула, а затем быстро забрала тарелку и скрылась из виду.

— Славь, Артём! — бросил Антанарис так резко, что Артём вздрогнул и уставился на смотрителя.

— Cлавьте, господин! — произнесла высшая, но но Антан даже не посмотрел на неё. Он сразу различил давно знакомый ему запах — вонь мертвечины. А с мертвечиной не о чем разговаривать.

Поздоровавшись, высшая принялась заботливо поправлять воротник рубашки Артёма.

— Оливин! — тот скривился и резким движением выдернул воротник из её тонких пальцев. Антанарис тем временем протянул руку и вытащил из стакана с приборами блестящий нож. Заметив это, Артём медленно попятился.

Антанарис вдруг ощутил, как рука, сжимающая нож, будто завибрировала. Он сжал прибор посильнее, пытаясь унять это чувство. В глазах Артёма мелькнул страх, который смотритель уже видел и у других. Обычно он ничего не испытывал или запрещал себе испытывать — ведь то была работа, а на работе не место эмоциям. Но теперь дрожащие губы вызвали у смотрителя непривычный и пугающий азарт.

Антану пришлось сделать усилие, чтобы опустить нож и отрезать себе кусок первомайского сорта сотаров.

— Я вижу, неплохо тебе живётся у Первомая, — начал Антан, закинув в рот сочную дольку. С громким хрустом он разгрыз её, демонстрируя клыки и не переставая смотреть Артёму в глаза. Нож он медленно положил на стол.

— Антан… — осторожно начал Артём, испуганный взгляд скакнул в сторону ножа.

Но смотритель быстро прожевал и перебил его:

— Уж точно лучше, чем у изверга Антанариса, — тут он улыбнулся. — Получается, ты теперь выше меня по рангу, служанками командуешь…