Он такой один

— Ты не понял, Илюш. Без Алены ты ничего не получишь. Никогда. Я измотаю вас с Дамиром так, что вы разоритесь на этой сделке. Это первое. Второе — не ты, так я другого Пигмалиона найду. Алену нужно поднатаскать, сейчас она очень неуверенная, забитая даже, нет кругозора, мышление слабенькое, несамостоятельное. Да, и постарайся выйти в финал игры, а еще лучше — выиграй для нее Универсум. Обязательно честно, чтобы никто не придрался. Получите с Бакиевым дополнительные бонусы… И главное. Алена не должна ничего знать. Вообще ничего, Илюш. Я знаю свою дочь, она для меня открытая книга. Попробуешь мухлевать — уничтожу. Всех.

Илья согласился. Сделку реанимировали, но теперь там появилось имя той, кого Арх хотел навсегда уберечь от ее отца, а не отдавать ее ему. Он решил, что выполнит все требования Крамера, но Алена не станет частью сделки.

Воспоминания Архангельского прервал знакомый голос.

— А ты чего один? — Шайтан рухнул рядом на скамейку и вытянул ноги. — Что-то все разбрелись, но мы же хотели обмыть.

— Это ты хотел, Вань. Я жду.

— Ее? Да, интересно карты легли, — Сатановский закинул руки за голову и начал рассуждать вслух. — Я тут погуглил этого Крамера, охренеть, конечно. Ты знал?

Илья кивнул. Он не хотел сейчас разговаривать с Шайтаном, вообще ни с кем, но Сатановскому было откровенно на это плевать. Ему нужно было поделиться своими мыслями.

— Мутный чел, этот ее папаша, я бы не стал с ним связываться. И как-то вовремя он о дочке вспомнил. Не просто так.

Архангельский уже не мог промолчать.

— Что ты имеешь ввиду?

— Он разводится, Илюх. И развод громкий, даже скандальный, а еще утром появилась инфа, что его Томсон будут проверять на манипуляцию с ценными бумагами. А тут такая сказочная история, я не пиарщик, но девочку очень вовремя вытащили на свет. Ширмой побудет, отвлечет на себя внимание. Как же, Золушка из российской глубинки, незатасканное личико, свежачок… извини, Арх.

Илья и так понимал, что Шайтан прав. Конечно, не из любви к дочери Крамер о ней вспомнил, может, попробует что-то на нее перевести при разводе, может, заставит заниматься благотворительностью, чтобы имя его почистить…

— Ты поэтому прогнулся под дисквалификацию? Чтобы без тебя победила?

— Я нарушил правила. Это было легко доказать, но разбирательства не нужны, да. Зачем бросать тень на такую отличную игру?!

В голосе Архангельского явственно сквозил сарказм. Ивану это не понравилось.

— Игра отличная, да. Это люди — твари, они все портят. Ладно, я тут пока погуляю…

Сатановский потянулся, вытащил мобильный из штанов и громко выругался.

— И здесь меня нашел! Салют! Да… нормально все… нет, не разбил… меня же отпустили… слушай… что?! Какой к чертям психолог?! Мне?! У меня нет проблем!

Сатановский орал в голос, Архангельский усмехнулся, перевел глаза на полицейские машины. Еще не уехали. Значит, Крамер еще в здании.

Первое свидание Илья никогда не забудет. Он, наконец, дал себе волю. Теперь он уже не выжидал и не сдерживал себя — времени у них с Аленой было не так уж и много. Всего до мая, когда будут известны результаты игры и тогда будет закрыта это проклятая сделка..

Архангельскому пришлось почти сбежать со свидания — юристы Крамера решили потрепать Дамиру нервы, да так, что его мать слегла с сердцем.

Он разрывался. Зима оказалась для него очень тяжелой. Его мучило, что он не может ничего ей рассказать, что обнимая ее, он не мог отделаться от ощущения, что Крамеру кто-то сливает про их настоящие отношения.

Но когда Алена улыбалась, с такой нежностью и восторгом смотрела на него, все остальное становилось неважно. Не замечая этого, Аля менялась на глазах. Он менял ее — не для Крамера и не для себя. Для нее.

На самом деле за этим она пришла в игру, выбрала более сильный вуз. Сама Алена этого еще не понимала, дело было не в сестре и даже не в отце. Дело было в ней.

Когда Архангельский понял, что влюблен? Наверное, когда невольно сделал больно — у него и правда остались вещи Ольги, он хотел от них избавиться. Однако то, что устроила бывшая любовница, не укладывалось в голове. Впрочем, с Ольгой он потом разберется — главное, найти Алю. Как тогда не выбил дух из Князева и его приятеля, Архангельский до сих пор удивлялся, но скорее всего сказалась выработанная годами привычка выпускать агрессию только на площадке.

Илья видел, как она обижена, как ревнует к Ольге, к которой он не испытывал и сотой доли того, что чувствовал к Алене. Но она об этом не знала.

Арх понимал все ее претензии, недоверие и обиды. Он хотел от нее невозможного — безусловной веры в него, но по-другому у них ничего бы не получилось. И она поверила — осталась с ним, несмотря на то, что так и не получила ответов на самые главные свои вопросы.

Поверила ему. Наверное, тогда Илья сам поверил, что у них все получится. И повез ее в Казань — эти дни стали лучшими в его жизни. Он даже забывал о Крамере, о том, что он продолжал пить у них с Дамиром кровь, но все это было второстепенным.