Она любит плохих парней

Оглядываюсь, из-за двери ванной все еще доносится плеск воды. Если Дарий не выйдет через пять минут, придется поспешить на помощь. Снова рассматриваю подарок. Нет сил больше ждать! День рождения у меня или что?! Развязываю бант, срываю упаковочную бумагу и роняю челюсть. Не может быть! Просто не может! Открываю коробку и бережно верчу клавиатуру в виде печатной машинки: белая, с круглыми кнопками, гладкая и на удивление легкая. Проглатываю радостный визг и пляшу от счастья, прижимая клавиатуру к груди. Щурюсь от яркого солнца, выглянувшего из-за тяжелого облака, и принимаю его теплые поздравительные поцелуи. Это будет лучший день, самый… Вздрагиваю от резкого звука дверного звонка и замираю. Еще один перезвон бьет по ушам, опускаю подарок на подоконник и тихо крадусь в прихожую, попутно натягивая банный халат. Смотрю в глазок и едва ли не отпрыгиваю на пару метров. Родители, полный комплект.

Набираю полную грудь воздуха, рука тянется к дверной защелке, но останавливается на полпути. Я хочу увидеть отца, а вот мать… Она ведь даже в дни моего рождения умудряется вести себя как стерва. Сопротивление сдавливает виски. Может быть, это проверка судьбы? Может, она хочет убедиться в моей готовности к новому витку? Пора показать, как я выросла, пора поставить мать перед фактом: либо она опускает хлыст и признает во мне личность, либо мы не общаемся вовсе. Я смогу, справлюсь. Дарий даже не успеет стереть последние блестки со своей потрясающей задницы.

Разносится еще один перезвон, а из коридора слышится недовольный бубнеж. Затягиваю пояс халата туже, поправляю волосы и решительно открываю дверь. Первое, что я вижу, так это растерянное лицо отца в охапке малиновых шаров. В его взгляде одна неловкость, но я стираю ее счастливой широкой улыбкой, показывая, как сильно рада его видеть.

– Я же говорила, что она дома. Ей бы только повод найти прогулять учебу, – недовольно цедит мать.

– Могу себе позволить, – беспечно отвечаю я.

– Так и будешь держать нас на пороге? – Мать удивленно приподнимает брови.

– Вообще-то я немного занята.

– Тогда мы просто поздравим и… – говорит папа, шагая вперед.

– Пять минут для родителей найдется, – безапелляционно заявляет мать.

«Мы вынесем тебя за три с половиной», – ухмыляется внутренний редактор.

Отступаю, поглядывая на дверь ванной комнаты. Мать первая перешагивает порог и уже намеревается пройти в глубь квартиры, но мой строгий голос ее останавливает:

– Сними обувь.

– Что, прости?

– Сними обувь, – спокойно повторяю я. – Полы чистые.

– В кои-то веки, – бурчит она, поднимая ногу, и тянется пальцами к замку на сапоге.

Папа протискивается в дверной проем, быстро снимает ботинки, наступая носками на пятки, и подходит ко мне, протягивая связку шаров.

– С днем рождения, малышка.

Его смущение и тихий голос бьет по горлу. Я всегда думала, что он должен защищать меня от матери, и только теперь понимаю, что его самого некому было защитить. Сжимаю ленты и тут же отпускаю. Шары взмывают вверх и ударяются о потолок, а я делаю шаг вперед и крепко обнимаю отца.

– Спасибо, папуль, – шепчу я.

– Катенька, я…

– Все хорошо, – перебиваю его, хлопая по плечу. – Я рада, что ты заехал.

Отстраняюсь от отца и разворачиваюсь. Мать стоит у подоконника, косо глядя на подарок Дария. Выхожу на середину комнаты, и она поднимает голову. Родное лицо, каждая черточка и родинка знакомы до жжения в глазах. Я так сильно ее ненавижу… так сильно, что это уже почти не ощущается. Наверное, я просто привыкла. Передо мной стоит человек, благодаря которому я дышу и живу, но она мне чужая. Она мне никто.

– Скажешь что-нибудь?

– С днем рождения, – холодно говорит мать и ставит поверх клавиатуры картонный белый пакетик из ювелирного магазина. – Может, нальешь нам чаю?

– Нет. Я же сказала, что занята.

– Лара, – вздыхает папа, – нам еще…

– Что значит «нет»? – злобно рычит она, отмахнувшись от слов отца. – Чем таким важным ты можешь быть занята?

Звук открывающейся двери вызывает легкую ухмылку.

«Не чем, а кем, матушка»,– язвительно говорит внутренний редактор.

– О! У нас гости?! – удивляется Дарий.

Оборачиваюсь и поджимаю губы, чтобы не рассмеяться в голос. Он стоит рядом с отцом в одних спортивных штанах, его распаренная кожа покрыта красными пятнами, а волосы торчат в разные стороны мокрыми слипшимися прядями. Дарий стреляет в меня озадаченным взглядом, и я коротко пожимаю плечами, мысленно отвечая на его немой вопрос: «Я их не звала».

– Здравствуйте, – говорит он, едва заметно встряхнув головой, и протягивает ладонь отцу. – Дарий.

– Сергей, – отвечает папа, подобравшись, и по-мужски крепко пожимает предложенную руку. – Рад знакомству.

– А я вот не очень, – с звенящим пренебрежением в голосе вклинивается мать. – Катя, это что такое?! Кто этот?..

– Это мой преподаватель по информатике, – мило улыбаюсь я, – Дарий Викторович. У него волшебные методы обучения. Я в восторге!

– Ты что несешь?! – пыхтит она, надвигаясь на меня. – Что это значит?!