Она любит плохих парней

Не жду больше ни секунды и бросаюсь к родной груди, укрываясь в любящих объятиях. Сидим в тишине несколько минут, лишь я изредка шмыгаю носом и утираю льющиеся слезы. Получается, я только на пятьдесят процентов желанный ребенок, но почему-то сейчас ощущаю все сто. Успокоившись, медленно отстраняюсь и вытираю мокрые щеки рукавом халата, беру чашку с чаем и делаю несколько небольших глотков, сбивая сухость во рту. Разговор еще не окончен.

– Пап, – серьезно произношу я, – то, что происходит между вами, ненормально. Она мучает тебя, наверное, и сама мучается. Я не специалист, не хочу давать никаких советов, но, мне кажется, вам лучше…

– Малышка, тебе точно не нужно переживать из-за нас.

– Но я переживаю! Она не нравится мне как человек, я не хочу видеть ее в своей жизни, но… зла я ей не желаю, а тебе тем более. Она душит тебя, потому что сама задыхается. Вам обоим нужна помощь.

– Я не могу ее оставить. Уже пытался, но ничего не вышло.

– Может быть, я всего пять минут назад родилась, но уже слышала об одной крутой штуке…

– И какой же? – с сомнением спрашивает папа.

– Психотерапия! – вскрикиваю я, подражая рекламным лозунгам. – Ты только не пугайся, но это правда работает. Помнишь отца Ланы, дядю Антона? Ему это очень помогло после развода. Возможно, вам стоит…

– Ох, Катенька…

– Это всего лишь предложение. Просто подумай, почитай, взвесь все и…

– Ты и правда уже такая взрослая, – с гордостью говорит папа.

– Что есть, то есть, – бодро отвечаю я. – Ну все, беги. А то женушка твоя психанет.

– Мы еще не…

– Правда?! – Не могу сдержать радости.

– Решили повременить.

– Поддерживаю, но если все-таки соберетесь, на свадьбу не зовите.

Он печально опускает плечи, и я спешу объясниться:

– Пап, я люблю тебя, но с ней…

– Я все понимаю, малышка. Мы постараемся во всем разобраться, а ты… наслаждайся своей жизнью и знай, что я всегда буду рядом, если нужен.

– Спасибо. Правда спасибо. Это лучший подарок.

– Кстати, – напряженно говорит папа, глядя на входную дверь, – ничего, что мы?..

– А-а-а, ты о Дарии, – смеюсь я. – Он живет в соседней квартире. Все в порядке.

– Давно вы с ним?..

– Пару месяцев.

– Сколько ему лет?

– Моложе тебя, не переживай.

Папа удивленно приподнимает брови, заставляя меня рассмеяться еще громче.

– Ему двадцать восемь. Он на самом деле мой препод, аспирант, если точнее.

– Мне стоит зайти к нему на серьезный разговор?

– Ты во мне сомневаешься?

– Нет. Ни в коем случае.

Проводив отца, закрываю дверь и подхожу к окну. Наблюдаю, как он садится в машину и выезжает с парковки. Сегодняшние откровения не стали большой новостью. Я, разумеется, не знала наверняка, но чувствовала в глубине души, что ненависть матери направлена не на меня лично, а на сам факт моего существования. Оправдывает ли это ее? Нет, точно нет. Хочу ли я все наладить? Не особо. Буду ли я и дальше ненавидеть ее в ответ? Думаю, найдутся дела поважнее. Дарий рассказывал мне о здоровом эгоизме, и, наверное, это он. Я не хочу брать ответственность за ее боль, не хочу винить себя, не хочу больше копаться в прошлом. Все это выматывает, забирает яркость у дней. Все, что я могу и буду делать, так это надеяться, что родители сами во всем разберутся. В конце концов, это их жизнь.

Опускаю голову и беру белый пакетик. Внутри лежит коробочка, а в ней – небольшое кольцо из белого золота на верхнюю фалангу. Примеряю его и нарекаю это украшение символом освобождения от детских обид. Я живая, у меня еще столько всего впереди, что нет времени грустить. Тем более в такой день.

Быстро привожу себя в порядок и направляюсь к Дарию. Дверь открыта, и я вхожу без стука, но гостиная и кухня пустуют, спальня и ванная тоже. Единственное место, которое остается, – балкон. Распахиваю дверь, Дарий сидит в кресле-мешке, держа в одной руке телефон, а во второй «Айкос».

– Как прошло? – спрашивает он.

– Лучше, чем ты думаешь, – гордо заявляю я.

– Выглядишь… счастливой.

– У меня ведь праздник.

– Точно, – задумчиво кивает Дарий, опуская взгляд в телефон.

– А с тобой что? – хмуро спрашиваю я, заметив его сдержанное напряжение.

– Кать, мне нужно тебе кое-что рассказать.

Сжимаю дверную ручку, слегка поморщившись. Дарий молчит, набирая текст на телефоне, и подносит «айкос» к губам, делая долгую затяжку. И с чего я взяла, что если сегодня мой день рождения, то все будет легко и волшебно? Это самое великое заблуждение всех времен и народов!

– Твоя бывшая все-таки беременна? – спрашиваю я абсолютно серьезно.

– Нет, – мрачно отвечает Дарий.

– У тебя уже есть взрослый ребенок? Двойняшки? Близнецы?!

– Это не связано с детьми.

– Значит… рак?

– Вообще-то я Козерог.

– Я не об этом! Твое психологическое расстройство все-таки подтвердилось?

– Если ты не прекратишь нести чепуху, то наверняка подтвердится.

– Тогда в чем дело?! – вскрикиваю я, не выдержав напряжения.

Дарий на несколько секунд замолкает, словно ему нужно поднакопить сил, для того чтобы решиться.

– Помнишь, я рассказывал тебе о своей работе, которая не связана с универом?

– Д-да, – киваю я, но совсем не понимаю, к чему он ведет.

– Собственно, все не так… просто. Появились кое-какие проблемы.