Она любит плохих парней

– Ничего себе! – Оглядываюсь по сторонам, прикидывая стоимость ремонта и техники. – Аспиранты столько зарабатывают?

– Конечно нет.

– Ты работаешь где-то еще?

– Да.

– Мне каждое слово из тебя вытаскивать? – недовольно спрашиваю я.

– Я программист, Катя, или же айтишник, если угодно. Сотрудничаю с несколькими компаниями, в основном с зарубежными. Боже, храни фриланс.

Три предложения? Небольшая, но победа. Вновь опускаю голову и задаю следующий вопрос, чтобы поддержать беседу и закрепить ощущение обычного и ничем не примечательного вечера:

– Значит, ты придумываешь компьютерные программы?

– Можно и так сказать.

– Тогда зачем тебе аспирантура? Нравится преподавать?

– Считаешь, что это не мое? – с толикой веселой заносчивости говорит Дарий.

Мышцы в теле расслабляются, как при погружении в теплую воду. Есть контакт!

– Почему же? – кокетливо отвечаю я. – Ты – мой любимый препод. Внимательный, справедливый и… задница у тебя отличная.

– Садитесь, Карпова, – тихо усмехается он, – вам зачет.

«Только если тебе на лицо, милый», – горячо шепчет пришедший в себя внутренний редактор.

Тепло приливает к щекам, съедаю еще пару ломтиков картошки и допиваю воду, чтобы взять небольшой тайм-аут. Интересно, если мой вымышленный друг – извращенец, то и я тоже?

– Добавки? – спрашивает Дарий.

– Нет. – Отодвигаю тарелку. – Большое тебе спасибо за ужин, в следующий раз угощаю я. Чего бы ты хотел?

– Чтобы ты перестала притворяться, – серьезно заявляет он.

Вздрагиваю, как от удара, и едва ли не роняю маску беззаботности. Медленно поднимаю взгляд, Дарий смотрит на мою шею. Прикрываю ее ладонью, вновь насильно растягивая губы:

– Это просто аллергия на реальную жизнь. Пройдет, не переживай.

– Катя, почему ты пришла ко мне?

– Как это почему? – Выдавливаю напряженный смешок, стараясь сохранить теплый градус беседы. – Твоей картошкой весь подъезд пропах, а я была голодна.

– И все?

– Ну-у-у… – Отворачиваюсь, судорожно подбирая слова. – Потому что ты… мой друг?

– Я не твой друг, – отрезает Дарий.

– Мой добрый и милый сосед? – С крошечной надеждой предлагаю еще один вариант.

– Это все очень здорово, – вздыхает он, – а теперь давай правду.

«Раунд третий! Файт!» – объявляет внутренний редактор.

– Да пожалуйста! У меня вообще сегодня день откровений. Дар, я пришла к тебе, потому что не хотела оставаться одна. Если бы я позвонила друзьям и они увидели меня в таком состоянии, то… – Замолкаю, ощущая, как нижняя челюсть начинает подрагивать, и встряхиваю волосами, чтобы избавиться от подступающей паники. – Они бы сильно расстроились. Могли наделать глупостей, влезть в разборки.

– А я…

– А ты социопат. Я гуглила, у вас нет жалости или сочувствия, поэтому мы просто можем провести спокойный вечер без драм и истерик.

– Хм-м-м… – задумчиво тянет Дарий, обхватив пальцами подбородок. – А Гугл не подсказал тебе, что социопат может убить человека, если видит в этом личную выгоду и найдет какой-то другой смысл? Например, месть за красивую девочку-соседку.

– Он уже свое получил, и я победила, – заявляю почти с гордостью.

Прямой и непоколебимый взгляд Дария крепко держит мое внимание. По обыкновению дыхание тяжелеет, а сердце стучит чуть быстрее.

«Ты только глянь какой! Я же говорил, он то, что нам нужно!» – восхищенно выпаливает внутренний редактор.

«То, что нужно, чтобы вконец свести нас с ума?!» – отвечаю я.

– Катюш, я в тебе и не сомневаюсь, но это ничего не меняет.

– Ты ведь шутишь?

– Нет, – тон смягчается, но это делает Дария еще больше похожим на безумца. – Одна из характеристик этого расстройства – импульсивность, а еще – неконтролируемые вспышки гнева.

– Но ты спокоен, – с нажимом говорю я.

Он склоняет голову, линия его челюсти заостряется:

– И какой из этого можно сделать вывод?

– Терапия помогает?

– Диссоциальное расстройство неизлечимо. Еще варианты?

– Тогда я… не знаю.

– Я не социопат.

Мысли путаются. Не понимаю, куда он клонит.

– Но ты сказал…

– Нет, не говорил, – перебивает он.

– Нет, сказал! – повторяю настойчиво. – Я хорошо помню, тогда в ресторане…

– Я сказал, что этот диагноз ставит моя двоюродная сестра, но не говорил, что он подтвержден.

Прижимаю пальцы к гудящим вискам и опускаю голову:

– Ты меня вконец запутал. Насколько ты псих?

– Не больше, чем ты.

– Серьезно? – усмехаюсь я. – Тогда у меня для тебя плохие новости.

– Я так не думаю.

Ну все, сдаюсь. Хочет правду? Пусть получает!

– Дар, я поставила точку и не хочу больше это мусолить, – тараторю, едва задумываясь о том, что несу. – Не хочу говорить об этом. Вспоминать. Думать не хочу! Все закончилось. Я все закончила. Цена была не такой уж и высокой.

– Я тебя понял, но и ты должна кое-что понять.

– И что же? – с опаской спрашиваю я.

Дарий поднимается и обходит стол, останавливаясь рядом со мной. Убирает волосы с моей шеи и невесомо проводит пальцами по коже. Слезы срываются с ресниц, и я закрываю глаза, чтобы хоть как-то их удержать.