Она любит плохих парней

– Ты правда думала, что меня это заденет? Можешь валить на все четыре стороны, но раз уж ты дала мне совет, то и я тебе дам – не высовывайся и не мозоль мне глаза, иначе…

Истерический смех поднимается по саднящему горлу, и я отвечаю смело, потому что мой козырь, связанный с полицией и его отцом, Роме не побить, и это видно:

– В жопу свои угрозы засунь!

Он отводит взгляд, его грудь поднимается на глубоком яростном вдохе.

– Вали отсюда, пока еще можешь, – говорит он на выдохе.

«Победа!» – радостно восклицает внутренний редактор, но я не разделяю его восторга.

Выхожу в коридор и надеваю сапоги, голова немного кружится, а сердце стучит так быстро, что вот-вот может убежать вперед меня.

– Эй, все в порядке? – спрашивает блондинка, прислонившись к дверному косяку. – Я слышала грохот и крики.

– Беги отсюда, идиотка, – сипло бросаю я и скрываюсь за дверью.

Пакет с вещами летит в первую попавшуюся мусорку, тело колотит так сильно, что я не знаю, куда спрятаться от ощущения преследования и смертельной опасности. Петляю по дворам, сжав онемевшими пальцами воротник пальто, которым закрываю горло, убегаю все дальше, не обращая внимания на направление и маршрут. Ветер треплет волосы, забивает нос холодом и срывает с щек солнечные лучи, которые уже не могут согреть. Запыхавшись, останавливаюсь в незнакомом дворе, оглядываюсь по сторонам и долго смотрю туда, откуда пришла, чтобы убедиться в отсутствии погони или слежки.

Медленно переставляя тяжелые ноги, добираюсь до низкого детского домика в виде ярко-желтого замка и залезаю внутрь, усаживаясь на узкой скамейке. Ледяными дрожащими пальцами забираюсь под воротник пальто и обхватываю шею. Слезы крупными каплями падают на жухлые листья, застилающие деревянный пол.

«Ты большая молодец, Катенька. Ты справилась,– ласково приговаривает внутренний редактор. – Все хорошо. Теперь все хорошо».

Сгибаюсь пополам и упираюсь лбом в колени, теряя остатки сил. Тихий плач перерастает в всхлипывающие рыдания. Физическая боль смешивается с моральной и удушающим вихрем поднимается вверх из живота, вырываясь наружу сдавленным мычанием и хрипами.

«Тише, тише… Ну чего ты? Мы немного просчитались, надо было подстраховаться и позвать кого-то на помощь. Дария, например. Ты же сама знаешь, как это работает, – героини не решают проблемы самостоятельно, у них для этого есть герои».

«Заткнись!– мысленно отвечаю я и топаю ногами, не зная, как еще избавиться от разрывающих чувств, которые увеличиваются в размерах с каждой секундой. – Это все ты! Все из-за тебя!»

«Я – это ты, не наделяй меня несуществующей властью. Ты сама этого хотела. Только вспомни, как трепетало сердце, когда ты читала любимые романы? Какие там были искренние чувства, какое счастье. Ты мечтала об этом каждый день, каждую ночь, но кто же знал, что…»

«Нет! Прекрати! Я не хочу это слышать!»– жалостливо прошу я, но подсознание неумолимо.

Мысли не слушаются, бьют по больному, заставляя вспоминать.

«Мать нас ненавидела, отец не обращал внимания. Единственный пример окрыляющей любви мы видели в книгах. И мы найдем такую же, создадим, придумаем. Будем пробовать снова и снова, пока не…»

«Нет! Ни за что! Разве ты еще не понял?!»

«Чего не понял?»