Она любит плохих парней

Выгибаю бровь и сжимаю в кулак футболку Дария едва ли гнущимися от усталости пальцами:

– Намекаешь, что мне нечем?

– Намекаю, что эти умозаключения не слишком уж легки для восприятия, – отвечает он, накрывая мою руку своей. – Мне понадобилось десять лет.

– Выкрутился, – миролюбиво хмыкаю я, вновь укладывая голову у него на груди.

– Ты говорила о плановых разговорах с отцом раз в неделю. Он тебе звонил?

– Да, – вздыхаю я. – Вчера мы обедали вместе.

– И как прошло?

– Как я и предсказывала. Мать промыла ему мозги, но он дал мне немного налички на первое время. Герой.

– Злишься на него?

– Скорее да, чем нет. Я всегда думала, что это мать виновата в его вымораживающей мягкотелости, но, оказывается, он такой сам по себе. Когда родители развелись и мы жили вместе с отцом, по факту ничего не изменилось. Ему как было плевать на меня, так и осталось.

– Ты ведь не отсюда, верно? Поступила и переехала?

– Да, а что?

– А твой отец? Зачем переехал он?

Вопрос Дария ставит меня в тупик. Копаюсь в воспоминаниях и отыскиваю тот самый день, когда получила официальное подтверждение о зачислении в университет.

– Ну-у-у… – неуверенно тяну я. – Он нашел здесь работу и…

Замолкаю, слов больше нет. Я не знаю, почему отец переехал. Я вообще о нем мало знаю. Совесть с аппетитом откусывает огромный кусок от тяжелого сердца. Может быть, не только отец плохо выполняет свою социальную роль? Требуя внимания к себе, я совершенно забыла, что сама никогда не проявляла инициативу. От этой мысли становится по-настоящему дурно, волна мурашек пробегает ознобом по плечам и спине. Дарий вдруг прижимается щекой к моему лбу, его кожа кажется спасительно прохладной. Прикрываю рот ладонью, по горлу скребет сухость, вызывая легкий приступ кашля.

– Ты не заболела? Лоб горячий, и тебя, кажется, немного трясет.

– Не знаю, – устало отвечаю я. – Горло побаливает, но это ведь…

Дарий поднимается с дивана, даже не дослушав, и возвращается с электронным градусником, который тут же сует мне под мышку, отодвинув ворот платья.

– Полегче, красавчик, – хихикаю я, поправляя вырез. – Передо мной, конечно, трудно устоять, но держи себя в руках.

– Я постараюсь.

Две минуты похожи на вечность в адском котле, слабость все сильнее скручивает тело.

– Тридцать восемь и две, – озвучивает приговор Дарий.

– Шикарно, – саркастично произношу я. – Мне пора домой, не хватало еще тебя заразить.

Дарий улыбается, и я по глазам вижу, что он готовит для меня ответ на книжно-романтическом:

– Я уже болен… тобой.

Легонько хлопаю себя по лбу и тихо смеюсь:

– Блин, от реального человека эти фразы звучат действительно по-идиотски.

– Ты можешь остаться. Вдруг станет хуже, – серьезно говорит Дарий.

– Нет. Высплюсь, и все пройдет.

– Уверена?

– Абсолютно.

* * *

Хмурое осеннее утро понедельника подгоняет студентов холодным ветром. Дарий уверенным шагом пересекает парковку, направляясь к первому учебному корпусу, и бегло поднимается по ступеням, врываясь в гудящий разговорами холл. Сонные глаза, слабые улыбки, тяжелые вздохи. Кто-то с радостью встречает новую неделю, а кто-то уже сейчас мечтает о выходных. Дарий окидывает безразличным взглядом студентов и останавливается на одном из них. Рома стоит на ступенях внутренней лестницы рядом с двумя парнями, уставившись в телефон. Дарий медленно шагает вперед, и чем ближе он подходит, тем больше злится. Катя сказала, что Рома свое получил, и Дарий рассчитывал увидеть как минимум расцарапанное лицо, но подонок цел.

Между парнями остается пара метров, Рома поднимает голову, встречаясь взглядом с Дарием. Один метр. Рома смотрит по сторонам, Дарий же не сводит с него глаз, не обращая внимания на присутствующих. Один шаг. Рома готовится вступить в перепалку, но Дарий вдруг ухмыляется и сворачивает к пропускному пункту, расслабленно поднимаясь по ступеням. Быков оторопело моргает и передергивает плечами, срываясь с места. Он пробегает мимо дежурного и выкрикивает:

– Эй!

Дарий замедляется, но не оборачивается. Рома решительно приближается, размахивая напряженными руками:

– Если ты хочешь мне что-то сказать…

Дарий насмешливо морщится и спокойно движется дальше по выбранному маршруту: поднимается на второй этаж, открывает аудиторию и входит внутрь. Кладет планшет на стол, снимает пальто и вешает его на стул, а когда оборачивается, в дверях уже стоит разъяренный Быков.

– Слышишь… – выплевывает он. – Если ты думаешь, что она один раз тебе дала, потом прибежала жаловаться и…

– Плохо слышу, – говорит Дарий, расправляя плечи. – Пищишь и пищишь там что-то.

Рома делает несколько порывистых шагов и замирает, смело запрокидывая голову. Его ноздри раздуваются от тяжелого дыхания, злость подгоняет кровь к лицу.

– Я тебя предупреждаю, – цедит Рома. – Не лезь не в свое дело, если не хочешь проблем. Ясно?!