Я могла промолчать, оставив его в неведении. А могла – одной лишь фразой добавить Юле проблем…
Но вместо этого сказала:
– Спроси об этом Юлю.
Он прищурился, глядя на меня с неприкрытым восхищением.
– Это месть, София?
– Это предосторожность.
Он хмыкнул, отворачиваясь. Прежде, чем направиться к двери, коротко заметил:
– Надеюсь, однажды ты все же перестанешь воспринимать меня, как опасность.
Уже у порога он повернулся ко мне и обезоруживающе улыбнувшись, внезапно выдал:
– А еще я хочу заказать у тебя сотню твоих прекрасных эклеров.
Лев ушел, но состоявшийся разговор все никак не шел у меня из головы.
И главным вопросом, конечно, оставалось то, что происходило между Кириллом и Юлей. Стоило ли верить сказанному Львом? Или это было лишь расчетливым вбросом, чтобы я вновь не сошлась с мужем?..
Как бы там ни было, а был лишь один способ это узнать: спросить напрямую и наблюдать за реакцией. Пора было хоть как-то решать эту ситуацию, в которой мы все зависли, не двигаясь ни вперед, ни назад. Пора было переходить от слов к действиям и, раз Кирилл этого не делал, я готова была сделать первый шаг сама.
В конце концов, я так и не отпустила: ни его, ни наше общее прошлое. И пока мы в подобных отношениях, просто не могла двигаться дальше. Не могла жить и дышать полной грудью.
Я хотела определенности. Хотела, уже понимая, что готова дать ему шанс. Но не зная, заслужил ли он того и сумеет ли им воспользоваться.
Мне хотелось увидеть его. Понять, что он не передумал насчет меня. Узнать, что всему есть какое-то объяснение. Да даже просто спросить, какого черта он так долго мне не звонил…
Наскоро собравшись, я попросила маму побыть с Лили и дальше, а сама просто села в такси и поехала туда, куда меня, несмотря ни на что, так отчаянно тянуло.
В окнах дома горел свет.
Я отперла ворота своим ключом, прошла во двор и чуть помедлила, пытаясь морально приготовиться ко встрече, к которой просто невозможно было быть готовой.
Даже придумала оправдание своему визиту: я ведь так и не забрала из дома нужные вещи… Но перед самой собой признавала, что меня привело сюда вовсе не это.
Движение в окне привлекло вдруг мое внимание: я увидела два силуэта… мужской и женский.
Женщина буквально обвила мужчину руками и ногами, он – обнимал ее в ответ за талию…
Догадаться, кого перед собой видела, было совсем нетрудно.
Прикрыв глаза, я ощутила, как из-под ног постепенно уходит земля.
Глава 43
Вдох. Выдох. Вдох…
Просто дышать. Просто выстоять…
Конечно, первым порывом было сорваться с места и бежать. Оказаться подальше от этой боли, этого разочарования, этого непонимания – как он мог так?..
И, наверно, я прежняя именно так и сделала бы. Поддалась эмоциям, бросила все и убежала зализывать раны, лелеять обиды…
Но я нынешняя хотела жить. Не прятаться от всего, что могло причинить боль, а двигаться дальше, несмотря ни на что. И если нужно было сейчас перешагнуть через былые чувства и надежды, чтобы суметь возродиться после – я намерена была это сделать.
Гордо расправив плечи, с высоко поднятой головой, я твердой походкой направилась к дому. Хотя ноги мои дрожали, а душа внутри содрогалась, адски мечась от очередного предательства.
Входная дверь оказалась не заперта. Я вошла, следуя по знакомому коридору, краем сознания удивляясь самой себе – как мне вообще удается двигаться так хладнокровно, так спокойно?
Из кабинета Кирилла доносились голоса. Знакомые голоса – его и ее…
Я слышала их, но не могла разобрать слов. Только оттенки, только тональности…
Ее заискивающие нотки. Его режущие, как нож, ответы.
Наверно, следовало остановиться и прислушаться. Но на это больше не было ни сил, ни желания. Сколько еще мне оставаться на обочине жалким зрителем, пока без меня разыгрывают пьесу, которая касалась и моей судьбы тоже?.. Нет, на сей раз я собиралась быть одним из главных действующих лиц.
Я уверенно толкнула дверь. Твердо встретила испуганный взгляд Кирилла и удивленный – Юли…
– Помешала? – поинтересовалась с ледяной улыбкой, все с такой же прямой спиной опускаясь в кресло и попеременно глядя то на него, то на нее.
Кирилл сделал шаг ко мне, его глаза впились в мои в какой-то немой мольбе, в непобедимом притяжении, словно весь мир вокруг перестал вдруг существовать, кроме этой точки, в которой скрещивались наши взоры. То, как он смотрел, болезненно обжигало выстуженную душу, порождая внутри мучительные вспышки живых чувств, которых не хотела испытывать.
– Софи… ты давно здесь? – спросил он отрывисто.
– Достаточно, – ответила так ровно, как только была способна.
Мне стоило немалых усилий оторвать от него взгляд, сосредоточить его на Юле…
А там было на что посмотреть: ее лицо отражало безумную внутреннюю борьбу, в которой эмоции хаотично сменялись одна на другую…
Злость. Растерянность. Отчаяние. Усталость. Насмешка. И, наконец – полное бессилие.
Она рассмеялась вдруг: резко, надрывно, хрипло. Словно внезапно лопнула струна, что прежде выдавала ангельские звуки и вмиг обнажила все уродство, все тщательно маскируемые пороки…