Читаем Она плавает в формалине полностью

- Засунь в меня пальчики Ника. Сделай, так как Я тебе буду делать.

- Хорошо, - повинуется девушка. Вставив два пальца во влагалище Алисы, Ника начинает аккуратно двигать ими вверх и вниз, прижимая палец к верхней стенке. Алиса громко стонет. Обняв друг друга за плечи, обе девушки нежно вводят пальцы друг в друга, в одном общем ритме, даря друг другу наслаждение. Убыстряя темп, девушки, как зеркальное отражение, одновременно ногтями впиваются друг другу в плечи. Их мышцы напрягаются до придела, спины выгибаются и практические одновременно они достигают апогеи телесного наслаждения, вынося наружу из недр своего огня сладостный сдавленный крик.

Ольховые лучи прорезают комнату поперёк, и только мелкая пыль позволяет нам ощутить взглядом эту стихию. Две девушки, чьи волосы, как волны красного моря, сплетаются между собой и обвивают их стройные, обнажённые тела, купаются в солнце. Белая кожа, отражая свет, подёргивается от недавнего оргазма. Дыхание их неглубокое и прерывистое, а взгляд зелёных глаз блуждает по лицу друг друга, всматриваясь в черты таких знакомых губ, бровей, ресниц, ушей. Крепко прижавшись, друг к другу девушки сплетаются в нечто одно прекрасное. Так незаметно, за тёплыми касаниями приходит сон.

***

Два дня спустя.

- Иногда по-другому просто не получается. Если есть возможность, нужно просто уйти подальше, куда-нибудь в лес и пожить там пару месяцев, чтобы ни кто тебя не видел, и ты никого не видела. – Алиса бережно протирает влажной салфеткой листья фикуса от пыли.

- Ты не любишь людей?

- Не люблю? – она на мгновение задумывается. – Знаешь, люблю, но всех по-разному. Кого то как спутника жизни, кого то как умного собеседника, а кого то как… как рыбку. – Алиса переводит взгляд на аквариум и улыбается.

- Как Кешу? Почему? – Ника с искренним, детским удивлением смотрит на подругу, потом на рыбку.

- Ну, как «почему»? Почему мы продолжаем Кешу любить, хотя он только и делает, что ест, спит и гадит в аквариуме?

Ника мгновение думает, потом, со взглядом «эврика» выдаёт ответ.

- Потому что нам жалко его выкинуть?

- Ну… в принципе да, но не в этом суть. Потому что он просто не понимает. Нельзя ненавидеть его за то, что он чего-то не понимает. С людьми так же. Я могу тебе по пальцам пересчитать тех, кто сможет понять то, что Я хочу от мира. Все остальные этого не поймут. Те, кого Я считаю гениями, они назовут безумцами. Я буду рассказывать им стих, они не разберут ни слова. Я не могу их винить в этом. Но и переводить свой стих на рыбий, мне тоже не хочется. Если человек чего-то не понимает, это значит, что он ещё не дорос, до того чтобы понять. На самом деле, чем человек меньше возмущается, тем больше он понимает в жизни.

- Я не возмущаюсь.

- Ха, да, точно. – Алису заинтересовала эта мысль. – Ты не далека от истины. Мир видимо, устроен от крайности к крайности. В твоём случае ты не видишь угрозы в поступках других людей, из-за отсутствия социального мышления. Тебе не нужно быть очень умной, чтобы перепрыгнуть барьер социального страха, его у тебя изначально нет. Что стар, что млад.

- А ты возмущаешься?

- Временами да. Много ещё барьеров нужно перелезть. Я бы очень хотела понять геноциды народов, педофилию, ещё некоторые вещи, но Я видимо ещё не доросла до того, чтобы понять их, хотя многое уже позади. Иногда даже не знаю, стоит это делать, или нет. Знаешь, когда человек настолько вырос, что его перестают понимать абсолютно все, его называют больным. И более умные больные, чтобы их, больными не считали, придумали название этой болезни, диссоциальное расстройство личности.

Алиса надолго замолчала и заговорила только вечером.

***

Вечером того же дня.

Когда сумрак из окон до краёв наполняет собою дом, две девушки сидят на полу, обложившись стопками старых и современных журналов. Рядом монотонно гудит моторчик компрессора, установленный в аквариуме и очень тихо, почти неслышно играет музыка из кассетного магнитофона. Голос Клауса Майне спокойно разносит по квартире «Wind of Change». Свет включён только в аквариуме, но его вполне достаточно, чтобы наполнить комнату тёплыми касаниями уюта.

- Эти Я покупала, когда пыталась разобраться в существовании пришельцев. – Алиса даёт в руки Ники журнал с изображением НЛО. – А этот когда хотела сфотографировать приведения. – Кладёт Алиса рядом журнал с большими буквами «ВОКРУГ СВЕТА». – Интересно?

- Угу, - кивает Ника. – А вот это что? – указывает она на стопку журналов с пожелтевшими страницами.

- А это… - Алиса берёт большую стопку в руки. – Это мой отец собирал. Он политикой в молодости был очень увлечён, так что это всё его.

- А там тоже про привидений?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза