Она - только способ... (СИ)

Я приоткрываю рот для протеста и в ту же секунду горячие губы накрывают мои. Смирнов меня целует по другому. Ярко, глубоко, больно. Мои губы сминаются под его напором, они пылают, горят и плавятся. Поцелуй-жажда. Поцелуй-подчинение. На несколько мгновений мне кажется, что Савелию хочется меня целовать. Словно для него мои губы — единственный источник насыщения… но потом я вспоминаю и мираж рассеивается. Сила воспоминаний стремительно врезается в грудь и я начинаю сопротивляться.

Дрожащими руками, я толкаю Савелия в грудь и пытаюсь высвободиться из сковывающего движения захвата. Но парень не сдаётся. Поцелуй приобретает новую скорость и насыщенность. Одна его ладонь фиксирует мой подбородок, а вторая — быстро перемещается со спины на ягодицы. Смирнов сильно сжимает мягкое полушарие и прижимает мои бёдра к своему паху… Я теряюсь от того, что чувствую в следующее мгновение. Мне в бедро упирается его эрекция.

Нет… Он не может меня хотеть. Нет… Я не могу вызывать желание. Нет… Моё тело может вызывать одно лишь отторжение и тем более не похоть…

И вдруг приходит осознание! Открывшаяся правда бетонной плитой придавливает остатки моего самообладания, и мое тело инстинктивно сжимается в его крепких объятиях.

Савелий пьян. Он напился, чтобы перейти к следующему пункту своего проклятого плана. Не смог на трезвую голову и решил попробовать на пьяную… Ему просто противно было с трезвой головой трахать страшную бабу…

Я резко перестаю сопротивляться. Сознание плывёт, а из глаз горячим потоком катятся слезы. Мне дико больно, причём даже больнее, чем тогда, когда я подслушала разговор Савелия с Петром.

Зачем? За что он меня мучает? Я ведь просила передать ему, что проект будет его. А сегодняшняя сцена унижения была вызвана не отболевшими чувствами.

Смирнов касается губами соленых ручейков и резко замирает. Словно в замедленной съемке, я наблюдаю, как парень отстраняется от меня, и заглядывает мне в глаза. В затуманенном взгляде я не могу прочитать ничего, Савелий изучает моё лицо несколько секунд, а потом резко отстраняется. Парень отходит к окну и накрывает голову руками.

Не в силах стоять на ногах, я скатываюсь вниз по стене и накрываю лицо ладонями. В этом момент я ненавижу себя за слабость, а больше всего я ненавижу Смирнова, который сжег куски моей души в огне лжи и притворства.

— Прекрати… мучить меня… Я не уберу тебя с проекта. Работай… И…и… не лезь ко мне… Хватит играть! Ты переигрываешь…

Савелий довольно быстро подбегает ко мне и поднимает меня с пола, чтобы отстранить мои ладони от заплаканного лица.

— Значит переигрываю! — порывисто хрипит парень, — как считаешь, хорошо я всю неделю отыграл партию лоха? Или сегодня! Хорошо я отыграл сцену с терпилой? Переиграл? Возможно мне ещё стоило поплакать для накала момента. Чтобы и вовсе ты почувствовала себя охуе….м режиссёром. Тебе нравилось меня унижать, а теперь строишь из себя жертву и впариваешь мне про какую-то игру.

Злость вплёскивается в мою кровь и я, сбиваясь с дыхания, отвечаю.

— Ты что несёшь? Лучшая защита — это нападение, да?

— Я не защищаюсь! И я не играю. Да, я хотел получить этот проект. Ты протестовала и я решил расположить тебя к себе…

— Расположить!?

— Да, твою мать. Я думал, что всем будет от этого только лучше. Ты получишь хорошо сделанную работу и мужское внимание. Я получу… Не важно что я получу, но всем в итоге будет хорошо…

Словно рыба я то открываю, то закрываю рот и не могу вымолвить не слова.

— За то, что я плохо говорил о тебе… называл нелицеприятными прилагательными, я прошу прощение и…

— Прилагательными? — дрожащим голосом уточняю я и в ту же секунду бросаюсь на Савелия с кулаками. Злость и обида требуют выхода и я взрываюсь.

Я колочу парня беспрерывно, пытаюсь долбануть ему посильнее, чтобы он наконец почувствовал всю глубину моих страданий. Не понял, не осознал, а прочувствовал. Другого ему не дано.

Савелий кое-как, но перехватывает мои руки и берет моё тело в кольцо.

— Я тебя ненавижу, Смирнов. Ты самовлюблённый индюк и врун. Ты измотал меня и выжал…

— Ты тоже… — отзывается мужчина и берет меня на руки.

— Ты козёл и кобель. Ты избалованный говнюк и…

Я осекаюсь, потому что чувствую как моя попа опускается на стол. В следующую секунду, Смирнов пытается меня поцеловать, но я отворачиваюсь.

— Что ты делаешь? — почему-то шёпотом спрашиваю я, когда вижу как Савелий расстёгивает мой пиджак.

— Я уже отвечал на этот вопрос, — также тихо отзывается Смирнов и берётся за пуговицу на моих брюках.

— Ты… ты… Я же тебе сказала, что проект твой… Больше ничего делать не нужно.

Голос дрожит, пока я наблюдаю как Савелий расстегивает мои брюки.

— Можешь искать себе новых проектировщиков, — хрипло отзывается парень, — я увольняюсь.

Я цепенею и чувствую, как в одно резкое движение Смирнов стягивает с меня брюки.

— Тогда зачем..? — только и успеваю выговорить я, потому что Савелий наваливается на меня и закрывает рот поцелуем.