Она - только способ... (СИ)

Я не отвечаю на быстрые и требовательные движения его губ, сознание без остановки прокручивает фразу — «я увольняюсь, я увольняюсь, я увольняюсь…», а потом… потом его ладонь проникает в мои трусики и я задыхаюсь от экстремально-свежего ощущения, пускающего по телу непередаваемое удовольствие.

Его губы усиливают напор, а пальцы проникают в меня, после чего я тону в омуте наслаждения. Толчок… размазывание влаги по плоти… Ещё толчок… надавливание большим пальцем на центр удовольствия… Толчок и бешеная пульсация плоти…

Я кричу в его губы. Тело пронзают всё новые и новые волны дрожи, а низ живота сводит какой-то неземной энергией, отчего я взрываюсь. Я предаю свой разум и восславляю реакцию тела.

Когда прихожу в себя, чувствую, что Смирнов уже стащил с меня трусы и пиджак, а теперь колдует над пуговицами на рубашке.

— Не надо, — сиплю я, краешком сознания понимая, что он может увидеть мои безобразные шрамы, — прошу…

Савелий убирает руки с пуговиц и через мгновение я чувствую горячее прикосновение между ног.

— Я не остановлюсь, — отвечает парень и я чувствую как дрожат его руки, когда он приподнимает мои ноги.

Я на долю секунду прикрываю веки и ощущаю, как Смирнов стремительно входит в меня. Резкие, быстрые толчки, заполняющие меня без остатка, запускают по телу новые волны первобытного кайфа. Это не с чем не сравнимые ощущения, такой энергии и наполненности я не ощущала никогда в своей жизни. Плоть дрожит, растягивается и пылает. Даже небольшая боль привносит свой огненный вклад в общую картину наслаждения.

Савелий увеличивает скорость, его хриплое дыхание сливается с моими стонами, а потом всё резко обрывается. Внутри становится влажно и больно. Пощипывания сменяют легкую боль и я не понимаю, что могло произойти. Мой скудный опыт не дает нужную информацию и приподнимаюсь.

Ровно в эту же секунду Савелий выходит из меня и хрипло выдыхает.

— Бл…ть.

Он опускает мои колени и отстраняется. Я чувствую как по бедрам течет что-то горячее и тихо спрашиваю.

— Что-то не так…

Я хочу добавить «со мной что-то не так», потому что вижу как парень чем-то недоволен. Вопрос про «тебе не понравилось» тоже готов сорваться с моих губ, но я пока прячу его в глубине души.

Савелий берет с тумбы пачку сухих салфеток и подходит ко мне.

— У меня не было презерватива и я… кончил в тебя. Думал, что остановлюсь, но не смог… Я впервые не пользуюсь презервативом, поэтому на сто процентов я чист, но… но…

Я не сразу осознаю суть его порывистых фраз, а когда понимаю о чём он говорит, не могу ответить. Я теряю дар речи, потому что Савелий достает из пачки салфетки и начинает медленно протирать вначале мои бедра, а потом и подрагивающую плоть.

Глава 29

— Я сама, — нервно протестую я и отгораживаюсь от рук Смирнова.

Отодвинувшись, я спускаюсь со стола и прикрываюсь брюками, которые валяются рядом.

— Уйди, — продолжаю я, чувствуя как по ногам катится прохлада.

Савелий обводит кабинет быстрым взглядом и снова смотрит мне в глаза. Мне показалось, что Смирнов немного протрезвел, хотя его взгляд по прежнему был затуманен и мрачен.

— Ты слышала о чём я только что сказал? — тихо говорит парень и приближается ко мне, — я не остановился и кончил в тебя.

Я не хочу обсуждать с Савелием то, что только произошло между нами. Смущение запускает по телу жар, а в ушах поднимается шум. Я тщательно обдумаю то, что произошло между нами, но не здесь и не сейчас. Я сейчас слабая и словно вывернутая наружу, а разговоры с парнем о произошедшем только усугубят ситуацию.

— Я точно чист, — настырно продолжает парень, хотя секунду назад я снова попросила его уйти, — но ты можешь забеременеть, поэтому я…

— Что ты сказал? — порывисто спрашиваю я. Слова Смирнова о беременности таранят подсознание.

Савелий слишком близко подходит ко мне, поэтому мне приходится выставить руку, чтобы он не смог сделать ещё один шаг.

— Ты. Можешь. Забеременеть, — отвечает парень, при этом последнее слово он особенно выделяет, а его лицо кривится словно от зубной боли.

Смирнов отворачивается к окну и я пользуюсь случаем, чтобы одеться. Руки трясутся так, что с первого раза я не могу попасть ногой в брючину. Голова усиленно перерабатывает открывшуюся реальность: оказывается я могу забеременеть. Следующая мысль стрелой вонзается в подсознание и я опускаюсь на диванчик: я ведь и правда могу забеременеть, но выносить и родить я вряд ли смогу. Даже если и выношу, то во время родов, я умру практически со сто процентной гарантией. Первое, о чём говорил врач, во время реабилитации восемь лет назад, что мне противопоказано беременеть. Он предложил сходить к гинекологу, чтобы она выписала противозачаточные таблетки, но я тогда отказалась. Мужчин у меня не было, а единственный интим с другом отца был в защите. А теперь… А что теперь? Готова ли я буду попробовать выносить малыша, чтобы дать ему жизнь и отнять свою? Тяжёлый вопрос, на который сердце подсказывает один-единственный ответ.

Савелий отворачивается от окна и снова идет в мою сторону.