Онегин и Татьяна в Одессе

Уж не безумствовать, увы,
Нам по ночам с тобой,
Хоть сердцу хочется любви
Под яркою луной.

Как ножны острый меч сотрут,

Душа иссушит грудь,
Сердца успокоенья ждут,
Чтоб чувствам отдохнуть.

Пусть ночь прекрасна для любви,

Но вновь спешит рассвет,
Уж не безумствовать, увы,
Под этот лунный свет.

ОНЕГИН. Подобную чушь заучивают люди, когда они влюблены. Надеюсь, ты не страдаешь от этого специфического наваждения.

ЛЕНСКИЙ. Если на то пошло, страдаю. И не смотри на меня, как на слабоумного. Я влюблен всем сердцем и навсегда.

ОНЕГИН. Да, поначалу иначе и не бывает. Это пройдет.

ЛЕНСКИЙ. Нет. Ты не понимаешь. Я действительно влюблен.

ОНЕГИН. Этим ты хочешь сказать, что наткнулся на девушку, чья внешность позволила тебе с легкостью спроецировать на нее свои детские грезы, а такое неизбежно повергает нас в состояние полнейшей глупости. Мой друг Пушкин питает слабость к женским ступням. Одному Богу известно, откуда это взялось. Я уверен, Пушкин не сможет ответить, если спросить его, как и почему он дошел для жизни такой. Мы всегда выдумываем причины нашей влюбленности уже после того как. Плюс мы – русские, а в вопросах любви русские инстинктивно делают неправильный выбор.

ЛЕНСКИЙ. Я только наполовину русский.

ОНЕГИН. Но вторая половина не в счет. Как только ты почувствуешь, что катастрофически глупеешь из-за какой-то конкретной девушки, самое лучшее, что ты можешь – отойти от нее подальше и трахнуть кого-то еще. Только осел приковывает себя к одной женщине.

ЛЕНСКИЙ. Эта женщина того стоит.

ОНЕГИН. Дурень, дурень, дурень. Ты еще ребенок. Я могу показать тебе, как заставить женщину рвать наволочку зубами и визжать, словно поросенок.

ЛЕНСКИЙ. Не хочу становиться пустым и ветреным. И учить меня этому незачем. Ты говоришь как человек, которому разбили сердце.

ОНЕГИН. Нельзя разбить то, чего нет. И кто та богиня, которую ты ныне обожаешь?

МАМА (за сценой). Ольга, поднимайся с дивана и помоги мне с вареньем.

ОЛЬГА. Через минуту, маменька.

МАМА. Хватит мечтать о своем ухажере. Иди сюда.

ЛЕНСКИЙ. Ее зовут Ольга. Мы играли вместе еще детьми.

ОЛЬГА. Да, маменька.

ЛЕНСКИ. Вот ее портрет. Я держу его в часах. (Открывает часы и показывает ОНЕГИНУ).

ОНЕГИН. Чтобы напоминать себе, я надеюсь, что со временем она станет старой и уродливой. (Смотрит на портрет). Она миленькая. А сестра у нее есть?

МАМА. И приведи свою сестру.

ОЛЬГА. Татьяна, отрывайся от книги, и пойдем помогать маменьке с вареньем.

ЛЕНСКИЙ. У нее есть старшая сестра. Татьяна.

ОНЕГИН. По моему опыту другая сестра обычно страшненькая. Ты любишь милашку, а тебя любит страшнулька. Бог так устроил, чтобы наказать нас за то, что у нас есть пенис.

ЛЕНСКИЙ. На самом деле Татьяна очень красивая. Хотя и несколько необычная.

ОНЕГИН. Я так и знал. Она косоглазая? С тремя руками?

ЛЕНСКИЙ. Нет. Ничего такого. Просто проводит много времени, сидя на диванчике у окна, смотрит на луну и размышляет, подолгу гуляет в саду, разговаривая сама с собой. И читает книги.

ОНЕГИН. Господи, только не это. Только не женщина, читающая книги. Что угодно, но не это.

ЛЕНСКИЙ. Да, боюсь, она исключительно интеллигентна. Вероятно, не твой тип. Но пойдем со мной к Лариным, и ты во всем разберешься сам.

ОНЕГИН. Сомневаюсь, что они хотят меня видеть. Я здесь не очень популярен. Первое, что я сделал после смерти дяди, так это снизил плату за землю, убедив прочих землевладельцев в собственном безумии. Я – опасный сосед. Когда люди приходят к парадной двери, чтобы повидаться со мной, я выхожу через черный ход и прячусь в саду.

ЛЕНСКИЙ. Лариным это без разницы. Они действительно хотят познакомиться с тобой. Я им столько о тебе рассказал.

ОНЕГИН. Что ж, по меньшей мере, там женщины, а без женщин жизнь теряет всякий смысл. Разумеется, с ними жизнь тоже бессмысленна, но хотя бы у тебя есть что-то теплое, чем ты можешь занять себя, и это, несомненно, лучше, чем сидеть и протирать штаны, пока у тебя тухнут мозги. Я серьезно. Что-то уже капает в голове. Очень скоро польется из ушей.

ЛЕНСКИЙ. Я действительно думаю, что Татьяна тебе понравится. Вы оба такие странные.

Картина 3 (Все мужчины развратны)

(ОНЕГИН и ТАТЬЯНА в Одессе. ОНЕГИН просто поворачивается к ней и говорит. ЛЕНСКИЙ никуда не уходит. Садится и читает книгу).

ОНЕГИН. Он сказал, я думаю, Татьяна тебе понравится. Вы оба такие странные. Полагаю, он не ошибся.

ТАТЬЯНА. Вы подумали, что я – странная?

ОНЕГИН. Разумеется, подумал. Когда Ленский наконец-то затащил меня в ваш дом, вы практически не сказали мне ни слова. Просто сидели, свернувшись калачиком на диванчике у окна, и смотрели на луну.