Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный

— Знаю. — Он вздохнул. — И вся эта чепуха… Боже, как мне надоел бред о социально опасном элементе номер один. Ненавижу. Получается, мне просто необходимо сделать что-то дурное, все только ждут этого от меня. Я обязан быть этаким гадким утенком. Не знаю, отец, поняли ли вы меня.

— Не совсем, — озадаченно ответил Карелла.

— Ну, как будто… так и должно быть. Я обязан быть плохим. — Пожав плечами, продолжал — Я всегда был плохим, даже в детстве. Все всегда ждут от меня какого-то «подвига». Иногда я и сам не знаю, где настоящий Пепе Мирандо, а где его портрет.

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать, — произнес Карелла.

— Портрет, — повторил Мирандо. — Например, у полиции свое представление обо мне, — он засмеялся. — Люди с улицы представляют меня по-другому. У ребят свое представление обо мне. И у вас тоже. И все эти портреты не похожи друг на друга и нет среди них настоящего Пепе Мирандо.

— Так какой же он? — удивился Карелла.

— Сам не знаю.

— На твоей совести человеческие жизни, Пепе.

— Да. Знаю. — Он пожал плечами, но так, что в этом движении не чувствовалось безразличия, это движение не означало: «Да, я убивал людей, но что из этого?» Если бы это было так, Карелла сразу же почувствовал себя полицейским. Но это было не так. Такое пожатие плечами скорее говорит: «Да, я убивал, но сам не знаю, почему», и Карелла почувствовал себя человеком, который пришел просто поговорить с Мирандо, выслушать его, а не причинять никакого вреда.

— В любом случае, мне необходимо выбраться отсюда, — сказал Мирандо.

— Только потому, что этого ожидают от тебя прохожие?

— Нет, наверное, не так…

— Тогда почему?

Тяжело вздохнув, Мирандо продолжал:

— Просто… у меня нет выбора, отец.

— Тогда сдавайся.

— Чтобы попасть в тюрьму? А если к тому же эта женщина умерла, меня ждет электрический стул. Разве непонятно? Мне нечего терять.

Он вдруг понял, что Мирандо был абсолютно прав. Больше того, если бы Карелла очутился на его месте, в этой комнате, окруженный полицейскими, с перспективой приговора к пожизненному заключению или смерти на электрическом стуле, он, без сомнения, реагировал бы точно так же, как и Мирандо. Он постарался бы выбраться из этой квартиры во что бы то ни стало и в любом случае попытался бы бежать.

— Да… — промолвил он и затем замолчал.

Оба поглядели друг другу в глаза.

— Вы меня понимаете, отец?

В комнате воцарилась тишина.

— Поэтому… поэтому я вынужден использовать вас в качестве прикрытия. Они не посмеют стрелять, если вы будете стоять передо мной.

— Предположим, они откажутся…

— Нет. Они даже не будут пытаться. Я предупрежу их, что, если будет сделана хоть одна попытка к выстрелу, я убью вас.

— Ну, а если они все же попытаются? Ты выстрелишь в меня?

Пепе нахмурился.

— Ну так как, Пепе?

После продолжительного молчания он произнес:

— Я должен выбраться отсюда, отец. Я должен.

По обеим сторонам крыльца притаились по два полицейских. Выбрав четырех самых метких стрелков, капитан Фрик направил их к лейтенанту Бирнсу для получения инструкций. Инструкции были самые простые: стрелять так, чтобы убить.

И вот сейчас самые меткие стрелки с оружием наготове ждали, что же произойдет дальше.

Из окна донесся голос Мирандо.

— Лейтенант!

— Да?

— Это Мирандо. Священник у меня. Я выхожу.

— Как тебя понимать? Ты сдаешься?

— Как бы не так! Чего захотели! Со мной выходит священник. Если в коридоре расставлены полицейские — побыстрее уберите их оттуда! Вы слышите меня?

— Кажется, сработало, — зашептал Паркер Бирнсу.

— В коридоре нет никого!

— И не пытайтесь что-либо предпринять. Священник будет со мной все это время. Если кому-нибудь взбредет в голову укокошить меня, я подставлю под пули священника.

— Но ведь ты обещал, Мирандо!

— Не смеши. Я выхожу.

Опустив мегафон, Бирнс быстро вытащил револьвер. Он немного повернулся так, чтобы тот не был виден. Паркер тоже достал оружие, осматриваясь в поисках места, с которого было бы удобно стрелять. Может быть, из-за патрульной машины? Нет. Нет. Вот удачное место! Деревянный ящик. Расталкивая локтями стоявших кругом людей, он добрался до ящика и взгромоздился на него. Проверив патронник кольта, вытер верхнюю губу и повернулся лицом к входной двери. Над улицей нависла тишина. Где-то неподалеку хлопнула дверь.

— В коридоре есть полицейские? — крикнул Мирандо.

Ответа не последовало. Устремив взгляд в сторону входной двери и наблюдая за полицейскими, которые притаились у лестницы, Бирнс размышлял: «Стоит ему только повернуть голову, и он сразу же заметит полицейских. Тогда Стиву не избежать пули. Неужели он повернет голову?» Еле сдерживая себя, Бирнс затаил дыхание.

— Со мной священник, поэтому ничего не пытайтесь делать, слышите? — донесся голос Мирандо из коридора.