Они награждают только себя…

После этого разговора я глубоко задумался над той ситуацией, в которой оказался. Было очевидно, что Илья издевается надо мной. Я никак не мог понять, как же ему могло прийти в голову издеваться над человеком, спасшим ему жизнь. Поведение Ильи казалось мне верхом подлости и хамства. Я думал: «Неужели я, обладая таким большим жизненным опытом, не смогу отомстить этому подонку за его совершенно немыслимое поведение? А ведь я когда-то так здорово отомстил своему начальнику за то, что он уволил меня за полтора года до пенсии! Ведь в США я так легко привел к власти Трампа! Ведь в России я все-таки победил бюрократию! Неужели теперь я не смогу отомстить этому мерзкому гаденышу?»

И решение было найдено мной. В том происшествии 15 лет назад погиб мальчик, друг Ильи, находившийся вместе с ним на льдине. Согласно принятой версии, этот мальчик сам упал в воду. Но в действительности все могло быть совсем не так. Илья поссорился с этим мальчиком и толкнул его. Мальчик упал в воду и, чтобы спастись, пытался ухватиться за край льдины, но Илья безжалостно бил его каблуками ботинок по пальцам. От этих ударов кости пальцев у мальчика были раздроблены, и он уже не мог держаться за льдину. Мощным потоком воды его понесло, и он погиб. Илья – убийца! Вот почему он не хочет ничего подписывать!

Мне самому стало страшно от этой версии того события. Если Илья так безжалостно убил своего товарища, то ему совершенно ничего не стоит убить и меня. К тому же если Илья убийца, то медалью за его спасение меня уже наверняка не наградят. Однако это было единственным средством максимально навредить Илье, пусть даже если меня после этого не наградят. И теперь я держал эту версию наготове, чтобы в нужный момент сообщить о ней в полицию.

На другой день я несколько раз звонил Лене, но никто не отвечал. Вскоре после этого раздался звонок. Я поднял трубку – звонил Илья с телефона Лены. Он сказал, что читал мой черновик. Теперь он собирается переделывать те места в нем, где говорится о событиях до того, как я прибежал спасать его. А то место, где описывается его спасение, он оставит без изменения.

Я опять испытал неописуемое облегчение. Как же я мог ошибиться в Илье, считая его подлецом? Ведь он же такой прекрасный парень! Я с радостью сказал ему:

– Конечно, конечно Илья! Делай все так, как считаешь нужным. А когда мы сможем встретиться с тобой, чтобы ты передал мне исправленный черновик?

Илья ответил, что эта встреча может произойти не раньше, чем через 5 дней. Я вовремя догадался сказать ему:

– Илья! Твой телефон не отвечает. Как можно тогда дозвониться до тебя?

Илья ответил:

– Звоните на тот номер, с которого я сейчас звоню вам.

Я поблагодарил Илью и положил трубку. Но, безусловно, я не был таким простачком, как это может показаться. Трезво оценив ситуацию, я понял, что через 5 дней со стороны Ильи будет опять какой-нибудь подвох. И я был прав.

Когда эти 5 дней прошли, и я позвонил на телефон Лены, то вместо Ильи, трубку подняла конечно она. Лена стала грубо кричать на меня:

– Ну что вы все время звоните и звоните? Я же ясно вам сказала, что Илья ничего не будет подписывать! Что еще от меня нужно?

Я кротким голосом извинился перед ней и добавил:

– В таком случае я буду обращаться в полицию. Для Ильи было бы лучше избежать вызова в полицию. Ведь в том происшествии погиб человек, и полиция может заподозрить Илью в убийстве.

Перед тем, как бросить трубку, Лена сказала:

– Обращайтесь, куда хотите!

На другой день я нехотя побрел в полицию. По дороге я думал: «Ну зачем мне эта медаль? У меня уже есть все: свобода, дом, пенсия. А мне еще хочется получить эту медаль. И вот теперь я иду за этим в полицию. А полиция – это организация, обладающая огромной властью. Если полицейским что-то не понравится во мне, то они легко и непринужденно сотрут меня в порошок. И я потеряю все, что имею».

В полиции я опять рассказывал о том, как 15 лет назад спас мальчика по имени Илья, а теперь меня награждают медалью, и для этого нужно письменное свидетельство о спасении от Ильи. Но Илья издевается надо мной, обещая дать это свидетельство, но не выполняя обещанного.

Все полицейские, находившиеся там и слышавшие мою историю, как один стали говорить мне, что они не имеют право принуждать человека к даче показаний. Наверно я выглядел очень жалко, потому что один из полицейских все-таки решил мне немного помочь. Он посоветовал мне обратиться к участковому того района, где проживает Илья.

И я опять по жаре побрел к тому участковому. Его опорный пункт находился приблизительно там же, где и дом Ильи, то есть на другом конце города. Когда я, проделав огромный путь, уже подходил к опорному пункту, ноги мои начали подкашиваться.

Привыкший к сплошным неудачам, я был уверен, что участкового не окажется на месте. Но дверь опорного пункта была открыта. Я заглянул в нее – участковый сидел за столом боком ко мне и смотрел на монитор компьютера.

Я вошел и, не дожидаясь приглашения сесть, рухнул на ближайший стул. Участковый, не поворачивая головы, еле слышным голосом произнес:

– Слушаю.