Они нашли себя в 25. Вдохновляющие истории гениев, перевернувших мир

В журнале Architecture Week, в статье под названием «Когда плохие вещи случаются с хорошими зданиями», выдвинули множество предположений, объяснявших проблемы башни. Одни считали, что здание слишком сильно раскачивалось на ветру. Это действительно было проблемой, но не причиной вылетающих окон. Другие считали, что ромбовидная форма башни создавала слишком большую нагрузку на стекло. Но окна были спроектированы так, чтобы выдерживать гораздо большую нагрузку, чем та, которой они подвергались. Некоторые верили, что проблема возникла из-за усадки здания. Журналисты же пришли к выводу: «На самом деле проблема заключалась в самом стеклопакете». Эффектный стеклянный фасад башни стал ее уязвимым местом.

Окна по форме напоминали сэндвич – два очень тонких стекла с изолирующим воздушным пространством между ними. Стекла удерживались на расстоянии друг от друга свинцовой лентой, припаянной к их краям. «Изоляционный блок с уплотнением из свинцовой ленты был лучшим продуктом того времени. Дорогой материал хорошо подходил для относительно небольших листов прозрачного стекла». Огромный размер стекол Хэнкока уже вызывал проблемы в строительстве. Отражающие покрытия и тонировка, нанесенные на стекло (по замыслу архитектора здание должно было отражать небо Бостона), добавили конструкции значительный вес. Из-за него увеличилось давление вдоль соединения стекла с лентой. В конце концов, соединения начали расходиться. В некоторых местах свинцовая лента была припаяна настолько прочно, что отрывала микроскопические кусочки стекла от поверхности окна. В этих местах концентрировалось давление от ветровой нагрузки, что в конечном итоге привело к катастрофе.

Башня Хэнкока должна была открыться в 1971 году. Но все строительные проблемы решились только к 1976 году. Каждое двойное стекло – всего 10 348 – было заменено высокопрочным монолитным стеклом. Раскачивание башни в ветреную погоду устранили, укрепив несущую способность башни. Стоимость здания за время постройки возросла с 75 до 175 миллионов долларов. Все время, что возводилась башня, бостонцы жаловались на появление белых пятен в глазах. Это связано с листами фанеры, которыми наспех закрывали дыры в фасаде. Башню Хэнкока даже прозвали «Фанерным дворцом». К счастью, от падения стекол никто не пострадал. Но судебных исков против компании Пея было подано предостаточно.

Башня Хэнкока получила Национальную премию Американского института архитекторов. Постройка и сегодня считается одним из самых красивых небоскребов. Тем не менее проект нанес серьезный удар по репутации фирмы Пея и по финансам компании. Газета Boston Globe писала, что проблемы «сильно ударили по фирме». Генри Кобб говорил: «В течение нескольких лет мы были практически занесены в черный список корпоративных и гражданских проектов».

Строительство башни стало мучительным личным провалом для Ио Мин Пея. Архитектор не проектировал здание и не заказывал стекло. Но фирма-застройщик носила его имя. На планах проекта стояла фамилия Пея. Неудача не испугала мужчину. Наоборот, он вновь взялся за использование стекла в своих будущих проектах.

Какие уроки мы извлекаем из своих провалов? Мы учимся исправлять ошибки, брать на себя ответственность, доказывать свою правоту. Начинать все снова и снова. Пытаться столько раз, сколько этого потребует дело. Промахи учат нас смирению и настойчивости. Переставляя ноги, мы движемся вперед.

Пирамида Лувра строилась из стекла. Материала, c которым не могли подружиться при строительстве башни Хэнкока. Прозрачность стекла приветствовала посетителей, служила современным порталом и позволяла свету проникать во внутренние помещения. Не менее поразительной была дополнительная пирамидальная структура, пронзавшая подземное пространство торговых помещений музея, расположенных под внутренним двором. (Кроме того, три пирамиды меньшего размера возвели рядом на внутреннем дворе).

Проект Лувра был превосходным архитектурным произведением. Но это еще предстояло доказать французам. Пей сумел завоевать сердца и умы людей. Я был свидетелем этого кропотливого процесса. Я буквально увидел, как работали связи с общественностью. Убеждение граждан оказалось трудным делом.

«Международная реакция была быстрой и жестокой. Пей был публично осмеян», – писал журнал Architect Magazine. «Си-би-эс» сообщила, что футуристическое сооружение «вызывало отвращение» у многих французов. Одна французская газета назвала пирамиды Пея «пристройкой к Диснейленду». Группа защитников окружающей среды заявила, что «пирамидам место в пустыне». Многие задавались вопросом, почему египетские гробницы строятся в Париже. (Люди игнорировали тот факт, что в коллекциях Лувра имелись египетские артефакты.)