Они вернутся

Сергей слушал сбивчивый рассказ, и ему даже сделалось не по себе от жутких деталей, которые описывал товарищ.

— Ну а потом, когда ты Юльку из шлюпки выбросил, у меня как-то в глазах проясняться стало, вокруг всё опять посветлело, и бред этот долбаный рассеялся... Хотя... знаешь, я вот теперь думаю: если хрень эта зеленая мне не померещилась — так, может, и всё остальное не было глюками? А, как считаешь?

В горле у Сергея словно застряла колючая кость.

— Ты это к чему?.. — с трудом выдавил он. — Хочешь сказать... то, что ты видел... это был истинный облик Бобровки?.. — Старпом опасливо озирался по сторонам, оглядывая нависшие над берегом деревья. — Так, что ли?..

— Ну да, типа того... Может, на самом деле тут везде сплошная жуть, только мы ее не замечаем...

Сергея так и передернуло.

— Ну ты фантазер... — он попытался усмехнуться, но вышло неубедительно. Прокашлялся и добавил: — Надеюсь, это все-таки по большей части игра твоего кипучего воображения... Наверное, у нас и в самом деле галлюцинации начинаются от недоедания и усталости... Мне вот тоже кое-что привиделось... только совсем не жуткое, а наоборот... Как будто я домой вернулся, к Аньке...

И Сергей рассказал о посетившим его полчаса назад видении, которое казалось таким реальным...

— Я был уверен, что вся наша бобровская одиссея — просто дурной сон... — горестно проговорил он в заключение.

— Да-а... — неопределенно протянул Леха. — Одно радует: твои глюки всё ж таки гораздо приятнее, чем мои, — добавил он с угрюмой ухмылкой.

За разговором они не сразу заметили, что вокруг как-то опять посмурнело. Глянули на небо: оно было почти сплошь затянуто облаками.

— И когда успело нанести? — растерянно пожал плечами Сергей. — Ведь почти безоблачно было...

— Погодь... — Леха остановился, кинул на друга тревожный взгляд. — Уж не переместились ли мы снова, а?

Старпом поморгал, еще раз оглядел небосвод.

— Слушай, а похоже... Пасмурно, как и до этого было... Может, мы опять в тот же день вернулись? Ну, во вчерашний.

— Это было бы оптимально! — взволнованно отозвался Леха. — Тогда, если Юлька сейчас где-то выше по течению, мы же покричать ей можем! — Он тут же приставил ладонь ко рту и воззвал во всю мощь легких: — Ю-ли-ко-о-о-о!

Прислушались. Отклика не последовало. Леха повторил призыв — тот же результат.

— Наверно, еще далеко, — попытался успокоить сам себя капитан, хотя по неровному голосу и порывистым движениям было видно, что он сильно переживает.

Они поспешили дальше. Чуть ли не через каждые пять минут Леха возобновлял попытки докричаться до пропавшей возлюбленной, но ответом по-прежнему была тишина...

Но вот он в очередной раз напряженно вгляделся в даль — и вдруг вскрикнул, бросил лодку и стремглав кинулся вперед, вспенивая воду.

— Леший, ты чего?..

Но тот даже не обернулся.

Сергей схватился за фалинь и заторопился следом, таща за собой лодку. Что там такого Леха узрел? Неужели Юльку?..

Если долго сидеть на берегу реки, то рано или поздно непременно увидишь, как мимо проплывает труп твоего врага... или что-то в этом духе... (Умберто Эко)

Если долго идти вверх по Бобровке, то рано или поздно увидишь, как навстречу плывет труп твоего друга... или подруги... или сестры... (Сергей Старцев)

Словно в подтверждение этой жуткой постмодернистской догадки, раздался сдавленный Лехин крик:

— Юля!.. Юлечка!..

Мучительно щурясь, Сергей разглядел, что капитан остановился посреди речки, по пояс в воде, склонился и пытается что-то сделать. Старпом чертыхнулся и наддал ходу.

Когда он подбежал, Леха уже выволок на берег синевато-бледную бездыханную Юльку. Уложил на траву, припал к груди.

— Серега, она не дышит! И сердце, кажись, не бьется! — капитан кинул на друга взгляд, полный безысходного отчаяния.

Но Сергей словно впал в оцепенение: стоял как деревянный болван и глядел на мраморно-серое лицо сестры...

Леха понял, что толку от товарища никакого, и, яростно простонав, принялся неумело делать Юльке искусственное дыхание.

Только тут старпом очнулся.

— Нос ей зажми... — уронил он охрипшим голосом.

Леха тут же исправил оплошность. Сергей втащил лодку на берег и опустился рядом с другом на колени...

Долго они силились вернуть Юльку к жизни. Один нагнетал в легкие воздух, другой, упершись руками в грудную клетку, ритмичными толчками пытался заставить биться остановившееся сердце.

— Ну давай, давай, родная!.. — словно заклинание, бормотал Леха в перерывах между выдохами. — Дыши, Юль, дыши!.. Ну пожалуйста!..

В какой-то миг он даже отпихнул Сергея и сам принялся торопливо делать массаж сердца, чередуя его с искусственным дыханием.

Тщетно. Утопленница не подавала ни малейших признаков жизни.