Они жаждут

– Хорошо. Я знаком с вашими работами, но, должен признаться, думал, что вы уже умерли. Отбросим любезности. То, что вы задумали, невозможно. Я заходил внутрь… здание разрушено! В полу такие дыры, что могут проглотить целый грузовик! То, что осталось от крыши, готово обвалиться в любую секунду. Богом клянусь, худшего места я не видел за всю жизнь, и сегодня здесь не будет никаких съемок!

В наступившей тишине зазвучала симфония сверчков и других насекомых, пищавших и стрекотавших в лесу. Затем Шевановски сказал мягким, почти шелковым голосом:

– Но вы же не станете отрицать, что это идеальное прибежище для вампиров, сэр?

– Ой, бросьте! Мы можем сделать куда лучше прямо в павильоне! По крайней мере, там у нас будет преимущество современного освещения!

– Свечи и фальшфейеры доставлены? Если так, что еще нужно для эффекта подлинности, к которому так стремится молодой Ван Хельсинг? Вы ведь не ожидаете увидеть в вампирском склепе электрический свет? Вот и зрители тоже не ожидают.

– Мы не будем снимать для зрителей. Это только пробы. Все это можно снять на складе.

– Пробные съемки для пробного показа. Я знаю, что делаю, сэр.

– Раз так, я не пущу в эту дыру ни операторов, ни актеров, ни гримеров, ни даже разносчика туалетной бумаги! Вы меня слышите?

– Эрик, – сказал великий человек, медленно поворачивая голову, – напомните мне, на какую сумму вы выписали чек мистеру Циммерману за одну ночь работы?

– Двадцать…

– Господи! – чуть ли не простонал Циммерман. – Ладно, не начинайте.

– Давайте договоримся, что проведем пробные съемки как можно быстрей, без осложнений, оскорблений или угроз, и все разъедутся по домам совершенно счастливыми… в особенности Эрик и я. Думаю, мы успеем провернуть это дело до часа ночи. Ваша задача, сэр, проследить за гримом актеров и подготовить все необходимое, пока мы с Эриком найдем подходящий… – он поискал в уме правильное слово, – склеп. Вы раздобыли мне три камеры «Аррифлекс», как я просил?

– Без предварительного заказа я смог достать только две.

– Вы очень меня огорчили… но ладно, будем снимать двумя. И спасибо вам за все ваши хлопоты.

Не сказав больше ни слова, Циммерман развернулся и зашагал к дому, освещая фонарем неровную дорогу.

– Мое сердце. – Шевановски схватился за грудь. – О, мое…

– Вы чувствуете себя нехорошо?

Эрик на мгновение запаниковал. Если у Шевановски прямо здесь случится сердечный приступ, он может умереть по дороге в больницу.

– Мое сердце… так сильно бьется. Я не препирался с продюсером с… не помню, сколько лет. Ох, спасибо… это возвращает меня в прежние времена. Позвольте мне постоять здесь немного и подышать. Могу я на вас опереться?

– Да, сэр, конечно, – ответил Эрик и встал твердо, пока старик, только что проявивший удивительную энергию, как в годы своей голливудской молодости, восстанавливал силы.

– Идемте, – сказал наконец Шевановски и выпрямился, насколько это было возможно для сморщенного, согбенного памятника древности. – Нам еще нужно найти наш маленький уголок ада… если можно так выразиться.

По пути ко входу в руины они снова подошли к Циммерману и его неугомонному фонарю.

– Как насчет того, чтобы подняться вот туда, к нашим гримерам, и объяснить им, что вы хотите получить? Я не разбираюсь в вампирах.

У одного из фургонов была открыта задняя дверца и откинута подножка с деревянными ступенями. Внутри фургона под ярким светом ламп стояли два стола и несколько складных стульев с гримерными принадлежностями. За одним столом сидела девушка в джинсовой куртке и красных брюках, с черными волосами торчком и семнадцатью гвоздиками в каждом ухе. За другим – долговязый парень с темными волосами до плеч и непослушной бородой, в которой могла бы угнездиться целая стая соек. Эрик заботливо помог Шевановски подняться по ступенькам, а сам остался ждать внизу, пока режиссер осматривал подручные материалы.

– Белые лица, – сказал Шевановски. – Темные круги под глазами. Голодный вид – вот что мы должны получить. У вас есть фальшивые глаза? Такие стеклянные штучки.

– Есть немного контактных линз, – ответила девушка.

– Красные, если найдутся.

– И еще одно, – объявил Циммерман, встав на нижнюю ступеньку. – Перед самым моим отъездом мне позвонила наш костюмер. Ее бойфренд заболел, и поэтому она не сможет приехать. Поздно вызывать кого-то другого. Чего бы я только не отдал за телефон, который можно носить в кармане! Он бы сделал жизнь намного проще.

Шевановски все еще разглядывал пузырьки и склянки.

– Мм. Нам нужно вымазать кровью губы вампиров.

– Мы кое-что припасли. – Бородатый показал на пластиковую флягу с подкрашенной кукурузной патокой. – Хватит, чтобы изобразить любую резню.

– Очень хорошо. А что касается костюмера, – Шевановски обернулся к Циммерману, – мы обойдемся тем, во что одеты актеры. Может быть, немного испачкаем. Или порвем, если понадобится. Они не будут возражать, им за все заплачено. А теперь извините нас с Эриком, мы еще должны найти подходящее помещение.

– Эй, папаша! – окликнул Шевановского бородатый. – У этого места есть аура. Мне здесь нравится, чувак.