Оникс

Но, по сути, мантия принадлежит их семье. Он просто вернул то, что принадлежит его сыну по праву рождения. Меропа же не просто так жертвовала всем, решившись на сложные ритуалы, а также на принятие древнейшего рода. Хотя, в принципе, ни один из даров не был нужен Меропе. Да, она носила тот самый Воскрешающий камень, который являлся родовым перстнем Гонтов, но не использовала его. Бузинная палочка лежит в сейфе Гринготса, и вскоре там же будет находиться и мантия. Как думала Меропа, если не использовать старшую палочку для колдовства, то проклятие действовать не будет. Ведь сама Певерелл не выбила её экспеллиармусом или ещё чем-то, поэтому она и не принадлежала ей. Наверное. Пусть всё это хранится в их семье, а не блуждает не ясно где.

И да, здорово, что Дамблдор вылетел из Хогвартса. Он был тут явно лишним, да и такой позор… Вряд ли его вообще где-нибудь примут на работу в Британии. Карьера преподавателя ему точно не светит ни в какой школе. Самое главное, что он никак не повлияет на Матиаса в будущем, так что Регулус чувствовал себя куда спокойнее. Он всегда почему-то думал, что этот профессор трансфигурации представляет опасность для Меропы. Та, благо, даже в детстве была достаточно умной, сказывалось сложное детство, а вот Матиас… Наверное, Регулус всегда будет видеть в нём маленького несмышлёныша. И, скорее всего, это нормально для всех родителей.

По крайней мере, отец всегда смотрит на него, как на умственно-отсталого.

— Ох, простите, Регулус, что так поздно, — улыбнулся Слагхорн, выходя из камина. — Только вернулся из Канады, знаете ли. И решил проверить, как у вас тут дела. Справляетесь?

Мужчина посмотрел на бывшего профессора и подумал, что не хотел бы его видеть. Сейчас только семь вечера, поэтому по сути старик не нарушил приличий, а у Регулуса меньше шансов улизнуть от какого-нибудь глупого разговора. Слагхорн всегда очень сильно интересовался их семьёй, что страшно раздражало. Конечно, Меропа одна из лучших студентов, которых он выпустил, но это не повод каждый раз заводить разговор об их делах. Но отвертеться никак нельзя.

— Добрый вечер, профессор, — даже не пытаясь выглядеть приветливо, сказал Регулус. — Всё отлично. Как экспедиция?

— Лучше не бывает! Знаете, мистер Скамандер просто кладезь полезной информации. Ни разу не пожалел, что согласился на такое рисковое дело, — совершенно беззаботно рассказывал Слагхорн. — Ох, слышал, Альбуса уволили. Какая досада, он один из лучших специалистов в своей области!

— Возможно, — уклончиво ответил Регулус, совершенно так не считая. Мистер Росс вызывал куда больше доверия. Жаль, что он только временно занимает должность профессора.

— Как Меропа? А малыш Мэт? — снова начал задавать стандартные вопросы Слагхорн, вызвав вздох.

— Меропа работает с утра до ночи, Матиас здоров, активен, радует нас, в общем, — буквально отчитался Регулус. Как же он не любил совершенно глупое сокращение имени сына. Жаль, что Меропа упрямо продолжала так называть мальчика.

— Жду, когда в Хогвартс поступит молодой наследник Певереллов, — совершенно уверенно заявил Слагхорн. — Наверняка, попадёт на Слизерин и будет лучшим учеником, как и его родители!

Регулус едва сдержался от того, чтобы закатить глаза. Он и так знал, что Матиас ещё превзойдёт их с Меропой. Просто потому что. Столько сил вложено было в будущее сына ещё до его рождения, сколько он сам старался дать Матиасу, хоть и не имел никакого кровного родства. Регулус никогда не умел выражать свои чувства, да и как-то не старался, но для ребёнка, которого изначально почему-то воспринимал родным, буквально из кожи вон лез. Честно и упорно. Не говоря уже о том, что Меропа была страшно любящей матерью, хоть и местами строгой и своеобразной. Это сейчас она сходить с ума начала, и то ради сына.

Когда в трёхлетнем возрасте Матиас магией разгромил всю гостиную в доме, то вызвал такую радость у приёмного отца, что Меропа глупо хлопала глазами, вытаращившись на его счастливое лицо. Регулус даже забеспокоился о её психике, но уже позже, потому что Матиас до сих пор громил гостиную. Бьёрн потом не знал, плакать ему или радоваться, пока прибирал весь бардак. Бедный эльф вообще особых чувств к уборке не питал, а тут ему ещё пришлось обои переклеивать.

Не говоря уже о таких мелочах, как первые шаги, слова и прочая ерунда, вызывавшая у Меропы чуть ли не припадок от умиления. Регулус, конечно, радовался, но первый магический выброс всё-таки был куда более значимым для него. Матиас был совершенно неконтролируемым, но при этом послушным, а также на удивление сообразительным. А ещё его мать была просто сумасшедшей в некоторых аспектах, поэтому читать слова полностью бедный ребёнок научился к четырём, а в пять заучивал какие-то норвежские баллады, типа «Святой Олав и тролли»(4). Иногда Регулус совершенно не понимал Меропу.