ОНО

— Так или иначе, это не канализация, — сказал Стэн. — Можно различить это по запаху. Он мерзкий, но это не запах запахов.

— Мне кажется, я бы лучше нюхал дерьмо, — сказал Бен. — Здесь пахнет, как…

До них долетел крик, исходящий из устья трубы, из которой они только что вышли, и поднял дыбом волосы на затылке Билла. Они семеро потянулись друг к другу и сжались.

…ппполучим этих сукиных детей. Мы заполучииииим…

— Генри, — выдохнул Эдди, — о мой Бог, он все-таки подходит.

— Я не удивлен, — сказал Ричи. — Некоторых людей нужно просто давить.

Они уже могли расслышать слабое тяжелое дыхание, скрип ботинок, шелест ткани.

…васссссс…

— Ппошли, — сказал Билл.

Они пошли вниз по трубе, теперь передвигаясь по двое, кроме Майка, который был в конце шеренги: Билл и Эдди, Ричи и Бев, Бен и Стэн.

— Ккак ддалеко, ппо-ттвоему, Ггенри?

— Трудно сказать, Большой Билл, — сказал Эдди. — Слабое эхо, — голос внезапно упал. — Ты видел ту груду костей?

— Ддда, — сказал Билл, понижая голос.

— Там был ремень от одежды. Я думаю, это был парень из гидроуправления.

— Ммне ккажется, дда.

— Сколько времени, ты думаешь?..

— Нне ззнаю.

Эдди в темноте положил свою здоровую руку на Билла.

Вероятно, минут через пятнадцать они услышали, как в темноте к ним что-то приближается.

Ричи остановился, весь застыв. Вдруг ему снова стало три года. Он слышал это хлюпающее, колеблющееся движение — все приближающееся и приближающееся — и шелест, как будто от веток, сопровождающий его, и еще до того, как Билл зажег спичку, он знал, что это.

— Глаз! — закричал он. — Господи, это Ползучий Глаз!

В течение минуты остальные не были уверены, что они видят (у Беверли было впечатление, что ее нашел отец, даже здесь, внизу, а Эдди показалось, что Патрик Хокстеттер вернулся к жизни; как-то Патрик обогнал их и встал перед ними), но крик Ричи, определенность Ричи, несомненность его сковала их всех. Они увидели то, что увидел Ричи.

Гигантский Глаз заполнил туннель, остекленевший черный зрачок двух футов в поперечнике, радужная оболочка красновато-коричневого цвета. Белок был навыкате, перевитый красными венами, которые непрерывно пульсировали. Это был желатиновый ужас без век, без ресниц, который двигался в ложе сырых щупальцев. Они шарили по ссыпающейся поверхности туннеля и опускались, как пальцы, так что при мерцании потухающей спички Билла казалось, что Глаз охвачен кошмарными пальцами, которые тащили Его.

Оно уставилось на них с пустой и злобной жадностью. Спичка потухла.

В темноте Билл почувствовал, как щупальца ласкают его лодыжки, его голени… но не мог двинуться. Тело окаменело. Он чувствовал Его приближение, он ощущал тепло, исходящее от него, и слышал пульсацию крови, увлажняющую Его мембраны. Он представил себе дрожь, которую почувствует, когда Оно дотронется до него, и все-таки не мог кричать. Даже когда щупальца скользнули по его талии, зацепились за петли его джинсов и начали тянуть его, он не мог кричать или бороться. Мертвая сонливость, казалось, сковала все его тело.

Беверли почувствовала, как одно из щупальцев скользит по раковине уха и вдруг сильно дергает его. Вспыхнула боль, и ее потянуло вперед, бьющуюся и стонущую, как будто старая учительница вышла из себя и тащит ее в конец классной комнаты, где ее с силой посадят на стул и наденут колпак, предназначенный для ленивого ученика. Стэн и Ричи пытались сопротивляться, но лес невидимых щупальцев колыхался и шелестел вокруг них. Бен схватил Беверли и пытался оттащить ее. Она крепко вцепилась в его руки.

— Бен… Бен, Оно схватило меня…

— Нет… Подожди… Я потяну…

Он потянул изо всех сил, и Беверли вскрикнула, так как боль разлилась в ее ухе и потекла кровь. Щупальце, сухое и твердое, зацепило рубашку Бена, помедлило, затем скрутилось мучительным узлом на плече.

Билл протянул руку, и она вошла в вязкую мягкую сырость. Глаз! — закричал его мозг. — О Боже, моя рука попала в Глаз! О Боже! О дорогой Господь! Глаз! Моя рука в Глазу!

Он теперь начал бить, но щупальца безжалостно тащили его вперед. Его рука исчезла в том мокром алчном тепле. Потом предплечье. Потом его рука окунулась в Глаз до локтя. Скоро и остальное его тело войдет в эту скользкую поверхность, и он почувствовал, что тогда он сойдет с ума. Он боролся неистово, нанося удары по щупальцам другой рукой.

Эдди стоял, словно мальчик во сне, слыша приглушенные крики и звуки борьбы, в которую были втянуты его друзья. Он чувствовал щупальца вокруг себя, но пока что еще ни одно по-настоящему не опустилось на него.

Беги домой! — скомандовал его разум довольно громко. — Беги домой к маме, Эдди! Ты сможешь найти дорогу!

Билл закричал в темноте — высокий, отчаянный звук, который сопровождался отвратительным хлюпаньем и чмоканьем.

Паралич Эдди как рукой сняло — Оно пыталось захватить Большого Билла!

— Нет! — закричал Эдди.