ОНО

— Да, — сказала она и сцепила руки вокруг его шеи, чувствуя приятный запах его спутанных волос. — Только ты будь уверен.

— Ааа эээто…

— Шшшшш…

Это было не так, как с Беном, была страсть, но другого рода. То, что Билл был последним, стало лучшим завершением всего. Он добрый, нежный, спокойный. Она чувствовала его готовность, но она сдерживалась его внимательностью и беспокойством за нее, потому что только Билл и она сама понимали, что это за грандиозный акт и что об этом нельзя никогда никому говорить, даже друг другу.

В конце она удивилась тому неожиданному подъему, она даже подумала: Да! Это должно случиться еще раз, не знаю, как я выдержу это…

Но ее мысли были вытеснены абсолютным удовольствием, и она услышала, как он шепчет: «Я люблю тебя, Бев, я люблю тебя и всегда буду любить тебя» — он повторял это снова и снова и совсем не заикался.

Она прижала его к себе, и они некоторое время так и лежали — щека к щеке.

Он молча отошел от нее, и она осталась одна. Натянула на себя одежду, медленно застегивая каждую вещь. Она чувствовала боль, которую они, будучи мужчинами, никогда не почувствуют. Она ощущала также усталое удовольствие и облегчение, что все кончено. Внутри у нее была пустота, и хотя она радовалась, что все стало опять на свои места, эта пустота внутри вызывала какую-то странную меланхолию, которую она никогда не могла выразить… за исключением того, что она думала об обнаженных деревьях под белым зимним небом, пустых деревьях, ждущих, что прилетят эти черные птицы и рассядутся, как министры, это будет в конце марта, и птицы будут предвестниками смерти снега. Она нашла их, нащупывая руками.

Какое-то время все молчали, а когда кто-то заговорил, ее не удивило, что это был Эдди.

— Я думаю, если мы пройдем два поворота и повернем налево… Господи, я же знал это, но я тогда так устал и испугался…

— Пугайся хоть всю жизнь, Эд, — сказал Ричи. Его голос был довольным. Паника исчезла полностью.

— Мы пошли неправильно и в некоторых других местах, — сказал Эдди, не обращая на него внимания, — но это самый худший путь. Если мы выберемся с этого места, остальное будет уже легче.

Они выстроились в нестройную колонну, Эдди — первым, Беверли вторая, ее руки лежали на плечах Эдди, а руки Майка на ее плечах. Они снова стали двигаться, на этот раз быстрее. Эдди больше не нервничал.

Мы идем домой, — подумала она и вздрогнула от облегчения и радости. — Домой, да. И все будет хорошо. Мы сделали свое дело, за которым пришли, а теперь мы возвращаемся, чтобы снова быть детьми. И это тоже будет хорошо.

И когда они шли сквозь тьму, она поняла, что звуки бегущей воды стали ближе.

Глава 23. ВЫХОД

1

Дерри/9.00–10.00 утра