Оно

– Не волнуйся, – убеждал Эдди мистер Кин. – Руби все потом уберет, и, если хочешь знать правду, я даже рад, что ты разбил бокал. Потому что я пообещаю ничего не говорить твоей маме о бокале, если ты пообещаешь ничего не говорить о нашем разговоре.

– Конечно, я обещаю, – с нетерпением сказал Эдди.

– Отлично, – отозвался мистер Кин. – Мы поняли друг друга. Теперь ты чувствуешь себя гораздо лучше, не так ли? Эдди кивнул.

– А почему?

– Почему? Ну я ведь принял лекарство... – Эдди посмотрел на мистера Кина точно так же, как смотрел на миссис Кейси в школе, когда не был полностью уверен в своем ответе.

– Но ведь ты не принимал никаких лекарств. Ты принял плацебо.Плацебо, Эдди, это такая штука, которая похожа на лекарство по вкусу и цвету, но не является лекарством. Плацебо – не лекарство, потому что в нем нет активных ингредиентов. Или если считать его лекарством, то это лекарство совершенно особого рода, лекарство для головы, – мистер Кин улыбнулся. – Понимаешь это, Эдди? Лекарство для головы.

Эдди все прекрасно понимал: мистер Кин только что назвал его сумасшедшим. Но вслух он прошептал:

– Нет, я не совсем понимаю.

– Позволь рассказать тебе одну небольшую историю, – начал аптекарь. – В 1954 году в Депольском университете был проведен ряд экспериментов на больных, у которых была язва желудка. Сотня пациентов получила таблетки. Всем им сказали, что это таблетки от язвы, но половине из них на самом деле дали плацебо.., совершенно безобидное вещество в одинаковой розовой оболочке, – мистер Кин захихикал, как человек, который рассказывает не об эксперименте, а о каком-то забавном происшествии. – Из этих ста пациентов девяносто три сказали, что чувствуют себя гораздо лучше, а состояние восьмидесяти одного и в самом деле улучшилось. Что ты теперь скажешь? К какому выводу приводит этот эксперимент?

– Не знаю, – слабо ответил Эдди.

Мистер Кин торжественно указал на свою голову.

– Большая часть болезней начинается здесь, вот что я скажу. Я занимаюсь лекарствами много лет, и я узнал об эффекте плацебо задолго до исследования этих врачей из Депольского университета. Обычно плацебо приходится давать пожилым людям. Такой старик или старуха приходит к доктору, не сомневаясь в том, что у него или у нее сердечная болезнь, рак, диабет или еще какая-нибудь чертовщина. Но в большинстве случаев ничего этого нет и в помине. Они плохо чувствуют себя из-за старости, вот и все. Но что остается делать доктору? Сказать им, что они похожи на часы с севшими пружинами? Хм! Да ничего подобного! Доктора не упускают случая получить гонорар, – на лице мистера Кина играла насмешливая улыбка.

Эдди просто сидел и ждал, пока все это наконец закончится. Ты не принимал никаких лекарств -эти слова жгли его память.

– Доктора ничего не рассказывают им, и я тоже. К чему это? Когда-нибудь старики будут приходить ко мне с рецептом, на котором так и будет написано: «Плацебо», или: «Двадцать пять гран Голубого Неба», как обычно писал старый доктор Пирсон.

Мистер Кин захихикал и приложился к соломинке в бокале с кофейным коктейлем.

– Ну и что же в этом плохого? – спросил он у Эдди и ответил на свой вопрос сам:

– Да ничего! Абсолютно ничего! По крайней мере, в большинстве случаев... Плацебо – это просто спасение для пожилых людей. Есть и другие случаи – рак, запущенная болезнь сердца, другие заболевания, о которых мы пока не можем сказать ничего определенного, а иногда это детские болезни, как у тебя. Если в таких случаях плацебо помогает больному, то что в этом плохого? Ты видишь в этом что-нибудь плохое, Эдди?

– Нет, сэр, – Эдди посмотрел на пол, на пролитый коктейль, остатки мороженого и осколки бокала. Поверх всего этого лежала вишенка, похожая на каплю крови, свидетельствующую об убийстве. Напряжение в груди мальчика снова стало расти.

– Ну тогда мы просто как Майк и Айк! Мы мыслим одинаково. Пять лет тому назад, когда у Вернона Мэйтленда обнаружили рак пищевода – надо сказать, это редкая разновидность рака и очень тяжелая, – доктора поняли, что не могут ему ничем помочь. Тогда я зашел в его палату с упаковкой таблеток сахарина. Верной всегда был моим другом, и я сказал ему: «Берн, это особое экспериментальное болеутоляющее лекарство. Доктор не знает, что я дал его тебе, и пусть он не узнает об этом никогда. Может быть, оно не поможет тебе, но я в него верю. Принимай не больше одной таблетки в день, и только тогда, когда боль становится невыносимой». На его глазах были слезы благодарности. Слезы... И они помогли ему! Да! Таблетки сахарина избавили его от мучений! Потому что все мучения происходят из-за этого.

Мистер Кин снова торжественно похлопал себя по лбу.

– Мое лекарство действует, – сказал Эдди.

– Я знаю, – аптекарь улыбнулся, и в его улыбке было сознание превосходства взрослого над ребенком. – Оно действует на легкие, потому что действует на голову. Гидрокс, Эдди, – это вода, в которую добавлена камфара, чтобы она была похожа на лекарство по вкусу.