Оно: Нерасказанные истории (СИ)

(Билл давно заметил, что косоглазие, кажется, у детенышей Оно врожденное. Или, правильнее будет сказать, Спетое.)

Билл с невозмутимостью индейского вождя смотрел на близнецов Оно и думал о прожитых двадцати семи годах непрерывного кошмара.

Если бы не Джорджи, его, Билла, готовность принять вызов древнего Оно обернулась бы полным поражением. Только Джорджи мог понять, о чем мяукают эти черные пушистые пауки, только он мог общаться с ними силой мысли, показывая многогранные картинки. Да и кормил их в основном Джорджи, забирая паучат на свою Охоту.

А чего стоило уговорить их принять человеческий облик? Правда, маленькие Оно создали себе совершенно одинаковые оболочки – с косыми жёлтыми глазами, довольно жутенькими лицами и странными, словно бескостными тельцами в не менее странной одежде, похожей на обтягивающие скафандры из фантастических фильмов. Но Билл понимал, что Джорджи и так старался изо всех сил, и что даже такая внешность, принятая юными Оно, уже победа.

Как назвать всех троих, братья долго не думали.

Младший называл себя Робертом Греем, Пеннивайзом, как и древнее Оно, и Денбро решили от “традиции” Оно не отступать.

Джорджи в свое время предложил поставить на детенышах метки, или написать на них имена чем – нибудь несмывающимся. Идея была хороша, но Билл почти сразу запутался и до сих пор с трудом различал близнецов.

Джордж узнавал их по Огонькам, и радовался, что детеныши еще не умели прятать их сияние. Читать по Огонькам было равносильно чтению мыслей.

А тот ужасный год, когда у юных Оно стали расти зубы, да еще все сразу? Во всем доме не осталось целых вещей, все было изгрызено.

Учить детенышей ходить и говорить тоже было сложно. Мяукать Билл не умел, и не знал, как объяснить маленьким Оно, что нужно ходить на двух ногах, а не скакать на четвереньках, и почему нужно менять морду в неудобное сплющенное лицо Еды, да еще говорить на её языке.

Самым сложным было приучить детёнышей есть человеческую еду.

Маленькие Оно дружно ревели, мотали головами и зажимали рты, но Билл, вырастивший Джорджи и Джуниора, сломал и этот барьер.

Сообразив, что Билла лучше слушаться, юные Оно стали покорно носить человеческую одежду и есть человеческую пищу, да и в поведении их убавилось агрессии. Теперь это были почти нормальные дети, не мечтающие убивать, а мечтающие стать дизайнерами одежды, продавцами мороженого и клоунами в цирке.

То, что Оно могли усваивать человеческую пищу, для братьев Денбро стало откровением.

Билл с горьким сожалением вспомнил вечный голод Пеннивайза, Младшего. Немного настойчивости – и юное Оно перестало бы кривить морду при виде человеческой пищи, а Билл бы не пил литрами кофе, пытаясь не упасть в обморок от слабости, в очередной раз покормив собой Оно.

Джорджи чувствовал себя глупым.

Столько лет просуществовать, и не сообразить, что всеядные Оно могут сожрать все, что угодно? Конечно, человеческая безэмоциональная пища была для Оно ядом – но кто сказал, что еду нельзя готовить, насыщая её своими чувствами?

Билл, из последних сил мешающий что – то в кастрюле, и почти засыпающий у плиты от усталости. Что он так щедро добавлял в еду? Свою озабоченность, любовь, или страх, что юные Оно останутся голодными? А может, маленькие Твари ели с таким удовольствием потому, что Билл добавлял самого себя, плача от усталости и все равно не сдаваясь до последнего?

Конечно, деррийскую школу юные Оно не посещали. Братья Денбро сами учили их всему, не зная, зачем будущим Охотникам за мирами нужно умение читать и писать жалкие человеческие буквы.

Когда близнецы вопили от нежелания что – то учить и швырялись карандашами, Билл мечтал плюнуть на всё, отвести детенышей к их древнему спящему сородичу и оставить в Логове, но он снова и снова пытался хоть чему – то их научить, вспоминая первые рисунки Пеннивайза.

Нужно было все это или нет, Билл не знал. Он просто делал то, что считал нужным, и в какой – то момент до близнецов дошел смысл перевода бумаги и цветных карандашей.

Они были еще неопытными и слабыми «волшебниками», не умели творить чудеса, как их старшие сородичи – поэтому их мысли, воплощенные в рисунках, приводили юных Оно в восторг.

У Билла и Джорджи в комнатах на стене уже висели «шедевры» близнецов, по сравнению с которыми рисунки Пеннивайза казались теперь братьям едва ли не великими картинами, достойными висеть в Лувре рядом с Моной Лизой.

Джорджи досталась самая сложная роль – научить маленьких Оно охотиться.

Как бы этого братьям не хотелось, на обычной человеческой пище детёныши не могли существовать, не страдая постоянно от Голода, поэтому Джорджи постарался хотя бы объяснить им, что деррийские дети, конечно, намного вкуснее и питательнее взрослых, но убивать следует все же последних, да еще выборочно.