Оно-но-Комати

– Через день мы должны отплыть, – сказал император, – почему ты так печальна? Разве тебя не радует предстоящая поездка? А затем, когда мы вернёмся, состоится свадьба. Все приготовления уже завершены. Скоро народ будет приветствовать свою новую императрицу.

Дочка спала, будто, её совсем не касались все эти дворцовые дрязги. Мы назвали её «Мивой», что на нашем языке означает «гармония», хотя мы долго спорили накануне, какое имя ей выбрать.

Имя Мива вполне устроило императора и меня, ведь в человеческой жизни бывает так мало гармонии. Вытерев слёзы, я посмотрела на моего возлюбленного.

– Я очень боюсь за Вас, Ваше величество, – прошептала я.

– Боишься?

– Ведь, я же вижу, они все против Вас. Эти люди очень корыстны, они ни перед чем не остановятся. Прошу Вас, Ваше величество, быть может, Вы, всё же, смиритесь с фудзивара и отправитесь в халифат вместе с императрицей или Вашими жёнами?

Лицо императора налилось гневом, он стукнул кулаком по столу так, что стоявшие на нём блюда подпрыгнули.

– Эти подлые фудзивара должны знать своё место! Они уже смогли управлять моим дядей Дзюнной, они прибрали всё к своим рукам, они присваивают земли бедняков, скупают драгоценности, присваивают деньги! Они думают, что мне совсем ничего не известно об их делишках! Или они считают меня настолько глупым, лишённым разума! Дядя позволил управлять собой, но я не позволю! Или тебе что-то известно об их планах?

– Нет, любимый, я могу лишь догадываться. Что-то подсказывает мне, что Вам нужно быть осторожным.

Я видела, когда мы восходили на наш корабль с императорскими знаками, с какой ненавистью и презрением смотрели на нас придворные, как они ненавидели меня. Их взгляды горели этой ненавистью.

Поговорив накануне с доктором Джеро, выйдя в открытое море, я отстранила назначенного повара, потому что я настояла на этом. Дочку я не могла взять с собой, ибо качку и солёный ветер девочка могла очень плохо перенести. Я оставила её на попечении кормилицы и сестры Хакиры.

В первые дни нашего плавания я чувствовала себя отвратительно, впервые узнав, что такое «морская болезнь». Меня тошнило и рвало. Сначала доктор насторожился, а затем спокойно вынес свой вердикт.

– Не беспокойтесь, г-жа. Море действует на человеческое тело неблагоприятно, как бы мстя нам за вторжение в его заветные пределы.

– В детстве я очень любила бегать к Побережью, чтобы слушать океан, видеть, как волны накатывают друг на друга, будто соревнуются между собой. Я любила созерцать белую шапку Фудзи-ямы, и из этого черпалось моё вдохновение.

– Но Вы же сами находились на земле, – произнёс доктор, – земля устойчива, а океан – нет.

Император то и дело смотрел в свою подзорную трубу и проявлял нежную заботу обо мне.

Он был счастлив, и я видела, как его глаза горели радостью, хотя перед отплытием он ходил мрачнее тучи. Несмотря на протесты фудзивара, в Совет были дополнительно введены другие чиновники из рода эмиси. Несмотря на явное недовольство постоянного состава Совета, по настоянию императора я регулярно присутствовала там.

– Ваше величество, Вы же видите, они никогда не смирятся с моим присутствием, – говорила я после того, как Совет подходил к концу, – они ненавидят меня даже больше, чем Вас. Они считают, я – единственная причина явных перемен в Вас.

– И они правы, любовь моя. Раньше я не жил, я, будто, спал, не ощущая, не чувствуя самой жизни. Дядюшка Дзюнна предупреждал меня о том, что, взойдя на престол, мне следует быть готовым к тому, что фудзивара начнут диктовать мне, как себя вести и многое другое. Дядюшка не мог сопротивляться, хотя пытался проводить свою политику и прекратить казнокрадство. Фудзивара слишком быстро обогащались и продолжают обогащаться до сих пор. У меня есть подозрение того, что смерть моего дядюшки не естественна.

– Так он был убит?

Император кивнул:

– Да.

– Так почему же не проводилось расследование? – спросила я.

– Проводилось. Мне доложили, что здоровье моего дяди было слабым, он умер естественной смертью.

– И, всё же, что-то заставляет Вас думать, Ваше величество, что что-то не так?

Он пожал плечами:

– У меня нет доказательств, любовь моя; фудзивара хитры, как демоны.

– Прошу Вас, будьте осторожны, Ваше величество. Я боюсь за Вас. Отныне наша жизнь общая на двоих.

– Успокойся, моя красавица Оно, всё будет в порядке. После нашего возвращения мы поженимся.

– Прошу Вас, Ваше величество, остановите это, отмените свадьбу. Отмена её собьёт с толку тех, кто недоволен Вами, они очень опасны.

Император Ниммё оставался непреклонным.