Оно того не стоит (СИ)

Мужчина рассмеялся и одарил эльфийку тёплым взглядом. Отпустив поводья и позволив животным свободно пастись, он присел в тени старого дерева с густой кроной. Нуриэль последовала его примеру и откинулась спиной на шершавый ствол. Они молча любовались открывшимся перед ними видом на долину и наблюдали за пасущимися лошадьми. Время словно перестало существовать. Нуриэль чувствовала умиротворение от того, что Боромир рядом. Мужчина также наслаждался обществом девушки, но они оба ощущали необходимость разговора, который было глупо откладывать дальше.

— Я думал о том, что произошло, — начал мужчина, осторожно подбирая слова, — я не виню тебя. И ты не должна. Это уже случилось, и никто не в силах что-либо изменить.

— Сможешь ли ты относиться ко мне так же, как и прежде? После того, что я сделала?

— Я не держу на тебя зла, — Боромир накрыл ладонь эльфийки своей. — Даже если бы ты сказала, что сделала это намеренно, я бы ни за что не поверил. Ты — самое чистое и светлое создание из всех, кого я встречал. За это время ты стала для меня очень важной. Самой важной. Что бы ни случилось, Нуриэль… Я не хочу терять тебя.

Девушка неотрывно смотрела на гондорца и её глаза стала застилать влажная пелена слёз. Свободной рукой она коснулась щеки мужчины.

— Ты и не потеряешь. Слышишь? Куда же я денусь?

— За море. Эльфы покидают Средиземье и уходят в Бессмертные Земли.

Боромир улыбался, но улыбка его была печальной, и Нуриэль ощутила тоску, начавшую захватывать его душу.

— И что с того? Это их выбор, их путь. У меня же он свой.

Мужчина, не ожидавший подобных слов от эллет, смотрел на неё с непониманием и сомнением. Заметив это, эльфийка звонко рассмеялась, встала, заставив Боромира следовать за ней, и направилась к центру поляны. Она разулась и уже босая стала кружиться среди пёстрых цветов и зелёных трав. Гондорец заворожено наблюдал, как развевается её светлое платье, как колышутся волосы, вторя движениям девушки, как солнечный свет играет в её янтарных глазах. Ему показалось, что он забыл, как дышать, когда эльфийка подбежала к нему, взяла за руки и увлекла его в свой незамысловатый танец. От происходящего сердце мужчины забилось быстрее. Он подхватил девушку на руки и закружил с новой силой, вызвав у неё ещё более весёлый и звонкий смех.

— Ну вот как я могу променять всё это на какие-то там Бессмертные Земли, Боромир? Скажи мне, — на одном дыхании проговорила Нуриэль, когда мужчина опустил её обратно на поляну.

— Не знаю. Они ведь «Бессмертные». Думаю, многие с радостью покинули бы Средиземье и отправились туда, если бы могли.

— О, Боромир, — эллет приблизилась к нему, нежно беря за руки, — только не я! Я не хочу покидать Средиземье. Не хочу покидать тебя. Оно того не стоит.

Девушка неотрывно смотрела в светлые глаза мужчины, ласково поглаживая его щёку. Боромир же не мог оторвать взгляд от Нуриэль. Сейчас она казалась ему ещё прекрасней, чем обычно. В платье, с распущенными волосами, без оружия и чёрно-белых узоров из рун она казалась такой внеземной. На мгновение ему показалось, что это всё какой-то волшебный сон и стоит ему проснуться — эльфийка исчезнет.

Эта мысль заставила мужчину прижать девушку к себе за талию, делая их ещё ближе. Алые губы манили его, и он не стал противиться этому сладкому наваждению. Запустив одну руку в мягкие локоны, Боромир склонился ближе к лицу эллет, которая послушно подалась ему навстречу. Его чуть обветренные губы накрыли нежные девичьи, неспешно целуя. Осторожные поначалу движения сменялись уверенными и напористыми. Нуриэль казалось, что земля исчезла из-под её ног, но сильные руки мужчины не позволяли ей потерять равновесие. Голова шла кругом от нахлынувших чувств и ощущений: волнение, смущение, наслаждение, блаженство, любовь… Всё смешалось и соединилось в новом для эльфийки чувстве. Страсть. Она ощущала её в каждом движении Боромира, каждой частью тела, каждым миллиметром кожи. В одно мгновение всё потеряло всякий смысл. Важными были лишь они и их чувства друг к другу. Нежные и в то же время властные движения Боромира, ласкающие эллет, уничтожили последнюю связь с реальным миром, вовлекая девушку во власть чувств и желаний.

Лёжа на шелковистой траве, слушая пение птиц и ощущая тепло любимой женщины, устроившейся у него под боком, Боромир понимал, что готов хоть сотню раз пройти путь Братства, лишь бы вновь оказаться здесь, рядом с ней. Он перебирал тёмные пряди и прислушивался к умиротворённому дыханию эльфийки. Мужчина не знал, чем заслужил такое счастье, но был благодарен за это. Рана Боромира всё же дала о себе знать, но Нуриэль легко усмирила боль при помощи ацеласа, растущего на поляне среди прочих цветов. Приближалось наступление вечера, и воздух стал заметно прохладней, но они, словно не замечая этого, продолжали лежать посреди поляны и смотреть в небо.

— Вот это, — внезапно молвил Боромир, отрывая эльфийку от её собственных мыслей.

— Что?

— Мой любимый цвет. Когда небо постепенно меняет свой чистый голубой окрас на синий. Что-то среднее, так сказать.