Онтологически человек

Нимуэ указала на мраморные ступени, по которым вился сложный узор из бледных, затейливо переплетающихся линий — синих, красных, зеленых и белых, складывающихся в знаки стихий. Мирддин прислушался — они чуть слышно жужжали, как провода под током высокого напряжения.

— Я не первый и не последний житель Авалона с жесткой привязкой к стихии. Все предусмотрено, — сказала она. — Ну и, потом, в крайнем случае всегда можно просочиться в канализацию.

Мирддин фыркнул.

— Очень возвышенно.

— Шучу. Тут все заговорено. Глушат всех.

— То-то тебя не слышно совсем.

— Ужасно неудобно. Чувствуешь себя рыбой в аквариуме.

— Тебе не обязательно было приходить. Твое свидетельство есть в поданных материалах.

— Во-первых, мне хотелось. Во-вторых... Вран здесь. И хочет тебя видеть.

Семейство Нимуэ композиционно представляло собой идеальный монохром и превосходно вписывалось в серебристо-серую обстановку огромного холла — Вран в черном, Эйрмид в белом, Нимуэ в сером. Мирддин стряхнул с рукава пылинку. Рукав внезапно показался уж очень интенсивно-синим. Мирддин вдруг подумал, что для полноты эффекта надо было вставить одуванчик в петлицу. А лучше за ухо.

У матери Нимуэ было умиротворенное лицо кариатиды. Она окинула Мирддина взглядом, приветливо ему улыбнулась и повернулась к дочери:

— Прекрасная работа.

— Прекрасная работа, — согласился Мирддин.

Эйрмид улыбнулась:

— Невозможно было устоять перед искушением убедиться воочию. Прошу прощения за любопытство, но настолько редко бывает возможность увидеть не только результат, но и механизм его достижения, механизм принятия решений... да еще такой редкий случай... Думаю, вам удалось удивить если не весь Круг, то, по крайней мере, половину. И, конечно, примите мою благодарность от Каэр-Динен, ваши ментограммы дают просто бесценную информацию.

— Главное, что было, кому их снять, — ответил Мирддин и перевел взгляд на Врана.

Вран очень учтиво кивнул в знак приветствия. Мирддин ответил тем же.

— Шестнадцать к одному, — произнес Вран с еле слышной ноткой уважения в голосе. — Весьма... впечатляющий результат. Для первого раза.

Протоколы столкновения с Дикой Охотой, видимо, убедили его, что сынок Гатты не так хлипок, как показалось.

Мирддин был безусловно благодарен судьбе, что ему не случилось «впечатлить» Врана раньше. Но все равно кто-то внутри его головы совершенно по-шоновски брякнул «Нанося, выкуси!» У Нимуэ блеснули глаза.

Мирддин чуть поклонился в качестве ответа.

— С вашими... способностями вы определенно могли бы весьма многого добиться в Приграничье. Если только научитесь их контролировать. Любой недостаток, будучи правильно примененным, может обернуться важным стратегическим преимуществом. В Великих Пустошах... давно пора кое-что зачистить. Вы могли бы... далеко продвинуться. Под соответствующим руководством.

Кажется, Мирддину не удалось удержать выражение лица. Нимуэ незаметно сжала его локоть.

— Этот вариант пока не входит в мои планы, — как можно ровнее произнес Мирддин.

— Я советую вам его обдумать.

Прозвучал гонг. Вран скупо улыбнулся:

— Вам пора. Молодой... человек. Впрочем, мне тоже.

Лифт захлопнулся, и Мирддин с Нимуэ остались одни. Мирддин еще раз напомнил себе, что сейчас впадать в кататонию не время и не место; не место и не время. Но хотя бы говорить не-словами можно было себе позволить. Он скользнул по запястью Нимуэ, объединяя контуры; время послушно растянулось.

Иметь возможность передавать правду в полном объеме, понимать и быть понятым — это была слишком простая, слишком базовая, слишком драгоценная вещь, чтобы от нее отказаться. Как... ну да, как вода.

Нимуэ улыбнулась. Он не столько увидел, сколько ощутил улыбку — как ощущают солнечный блик сквозь веки.

«Не обращай внимания на Врана. Он всегда такой».

«Ты из-за него не умеешь просить помощи?»

Если бы они говорили вслух, Мирддин не спросил бы такого. Но догадку он не удержал.

Нимуэ помолчала.

«Он меня любит».

«И не принимает всерьез. Потому что способен уважать только тех, кто может причинить ему вред. А ты никогда не сделаешь ему больно. Не потому, что не можешь».

«Эльфин не такой?»

Теперь пришла очередь Мирддина молчать.

«Эльфин... больше старается».

Лифт звякнул и вынес их наверх. Двери распахнулись, открывая амфитеатр.

«Удачи».

«Спасибо».

Мирддин сделал шаг вперед, и стальные створки за его спиной захлопнулись.

Он огляделся.

Собственно, это и был Круг.

Пустой зал, залитый ровным светом, сеющимся сквозь молочно-белую стеклянную панель, опоясывающую стены. Четкие, минималистические обводы. Ничего лишнего, только на полу лежал синий блик — указатель для посетителя. Мирддин прошел к своему месту за тумбой для выступлений — обычный терминал для доступа к информации, если говорящему понадобится что-то продемонстрировать. Тишина глотала шаги — хотя, казалось бы, в таком огромном помещении должно быть эхо.

Сигнал заставил Мирддина вздрогнуть — хоть он и ждал его. Воздух дрогнул, зал мгновенно наполнился фигурами — Круг подключился. Мирддин оказался прямо напротив Рианнон. Лицо ее было непроницаемо.