Онтологические мотивы

в лесу непролазном где плесы луна целовала
где вотчина божья однажды а нынче ничья
уткнувшись веснушками в мятый подол сарафана
аленушка плачет и горе ее в три ручья

сопрано вконец сорвала и овраг затопила

по поводу братца все жребии бедному злы
напился поди из копыта быть может тапира
в заморский один зоопарк на заре увезли

над темной водой птеродактили кычут летая

ползут трилобиты кембрийских не слушаясь уз
по пеленгу плача плывут корабли из китая
на палубах панды грызут стратегический груз

по горло в дубравах кикиморы пробуют воду

столетняя плесень в горючей славянской косе
но нет ни малейшего шанса из клетки на волю
найти человечье копытце и снова как все

уходят медведи что в дебрях бока отлежали

на кручи валдая из ягодных отчих долин
рвануть бы по отмелям с жабами их и ужами
к той ржавой задвижке где плачет аленушка блин

подступит слеза к горизонту и купол качнется

стремительным тазом навстречу соленой волне
а дети бегут от грозы что никак не начнется
я честно исправлюсь сестричка не плачь обо мне

«на римских высотах когда-то весталки вестали…»

на римских высотах когда-то весталки
вестали орлов доставали авгуры потом перестали

в глухих погребах завывали сторонники митры

там крови быков проливались несметные литры

еврейскому на три персоны разъятому богу

язвительно перебегал аравийский дорогу

но в принципе все это были нормальные люди

четыре конечности головы бедра и груди

дрались алебардами мордами в снег умирали

таких наряжали в атлас и в гробы убирали

устав наблюдать как история ходит по кругу

на время добрели и в мирное время друг другу

дарили охапки цветов и кульки карамели

любили наверное просто сказать не умели

ты плачешь послушай тогда эту повесть сначала

она бесконечна и чтобы в пути не скучала

Рука

вот подходит к вагону один из дядь
перед ним страна велика
а в руке у дяди ручная кладь
для того ему и рука

габардиновый клифт деловитый взгляд

мы и сами к свистку спешим
я уеду с родными куда велят
подрасту и стану большим

полубокс в велюре и плеч ширина

но не вспомню себе на беду
очень маленького стоящего на
том перроне в дальнем году

это белгород что ли днестровский глядь

невдомек спеша по часам
что одним и тем же из этих дядь
остаюсь навсегда я сам

обогну малыша и в купе скорей

второпях судьбы не пойму
и рука неразлучной клади своей
не отдаст опять никому

Рапорт