Читаем Онтология взрыва полностью

К сожалению, такое легкомыслие политических лидеров по отношению к довольно серьезным угрозам выживанию больших масс людей есть не следствие их недостаточного или некачественного образования (что можно было бы надеяться поправить), а следствие сегодняшней (и вообще актуальной) геометрической картины пространства рациональностей, к которому, в конечном счете, сводятся все события в социальной, а значит, и политической жизни. (Отсюда и происходит мудрость, что История нас учит тому, что она ничему нас не учит.) Поэтому с большой уверенностью можно ожидать, что события в этой жизни в ближайшее время будут развиваться именно в соответствии с геометрическими хитросплетениями жизненного мира, а не по оптимистическим сценариям профессоров-политологов, и рано или поздно, например, сегодняшние заигрывания с исламским аппетитом на Балканах будут вызывать у Европы такую же неохоту их вспоминать, как сейчас мюнхенское подношение в свое время голодному Гитлеру.

Глобальные социальные потрясения, которые вероятны гораздо больше, чем этого хотелось бы, - это, к сожалению, не вся, и скорее всего, далеко не вся цена за оставшийся нам прыжок в континуумальный мир. Геометрия междуметрических переходов, как это видно из предыдущих глав, не очень милосердна к обитателям жизненного мира (и не только к ним). Впрочем, это не новость: Бог Авраама, Исаака и Иакова, как известно, во время моисеева Исхода в землю обетованнную несколько раз проводил основательные зачистки своего жестоковыйного народа, обещал ему неприятности и в будущем, не говоря уже о более ранних Потопе, Содоме и Гоморре. Наивно ожидать, что он начнет раздавать нам поблажки в решающие мгновения мира и сейчас, когда эти поблажки могли бы запросто угрожать нашему видовому выживанию.

Недавно были обнародованы результаты наблюдений за темпами интегрального потепления на нашей планете, которое с некоторых пор уже активно преподносит нам множество неприятностей. Признано, что темпы эти несут для нас существенную угрозу и являются самыми большими за последние десять тысяч лет. Еще раньше обнаружено, что полоса потепления на Земле началась приблизительно полтора века назад.

Для автора этих строк ни одна из этих цифр не показалась неожиданной. То есть, к тому времени, как он с ними познакомился, именно эти цифры были получены им из оценочных соображений, основанных на наблюдениях за изменениями в пространстве рациональностей континуумального мира (которые, по твердому убеждению автора, и задают это внезапно на нас свалившееся потепление). В силу тех же соображений для автора не стали неожиданностью также и взрывы сейсмической и эпидемической активности, все более напряженные сводки о которых из разных концов света поступают к нам каждый день, и прогнозы о которых в нашем ближайшем будущем совсем не оптимистические - уж их-то вычислить было и вовсе нетрудно.

Соображения эти уже приводились выше, они происходят из: а) величины междуметрического расстояния между корпускулярным и континуумальным мышлением - того расстояния, которое столь болезненный для нас разогрев помогает нам преодолеть, и б) наблюдений за поведением пространства рациональностей на протяжении в основном двух последних веков.

По поводу величины междуметрического перехода между старым и новым мирами к тому, что изложено в главе "Взрыв в пространстве рациональностей", можно приложить следующую логическую цепочку, позволяющую из оценочного разговора о нескольких тысячах лет, в течение которых человек существует в сегодняшнем состоянии пространства рациональностей, перейти разговору о величине несколько более конкретной, а именно, к величине приблизительно в десять тысяч лет.

Во-первых, сегодняшнее состояние пространства рациональностей, которое все-таки пока еще является большей частью ойкуменой корпускулярного мышления, нужно исчислять (как уже говорилось выше) с тех пор, как возникла геометрия связей современного жизненного мира, то есть, приблизительно с верхней границы эпохи праобщины (первобытного человеческого стада, антропосоциогенеза). Именно в это время в основных своих чертах формируется геометрия привычной для нас корпускулярной логики причинности и реальности, которая до сегодняшнего дня модифицировалась, образовывала спектральные мультиплеты, но в целом радикально не изменилась пока как нечто, влияющее на наши решения повсеместно.

Во-вторых, исходя из упомянутых выше обязательных геометрических коллизий время от времени расширяющегося полиметрического мира, геометрию сегодняшнего пространства рациональностей нужно считать существующей приблизительно начиная с последнего ледникового периода (верхнего плейстоцена, т.н. вюрма), образованного слоевым адиабатическим расширением в результате предущего метрического перехода (как это понятно, перехода к антропосоциальному миру вообще).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука