Опасайся дверных ручек

— Как, узнала? — Вздохнула Ния, глядя на Юлгу как на маленькую неразумную девочку.

— Узнала. — Мрачно ответила Юлга.

— и как оно?

Юлга пожала плечами:

— Ну-у-у… Никак?

— Только честно, как подруга подруге, ты думаешь, что с Вартом будет так же?

— С Вартом никак не будет. — Отрезала Юлга. — Потому что я начинать не собираюсь, а он, раз до сих пор не начал, то и не начнет. Ния, нас вполне устраивает нынешнее положение вещей, зачем, скажи, зачем что-то менять?

— А ты уверена, что устраивает? — Спросила Ния серьезно. — Ладно, ладно, пожалуй, хватит, пока мы не пошли на второй круг.

— Это будет даже не второй круг, а сотый. — Мрачно пробормотала Юлга.

— Не сердись. Ты же понимаешь, мне самой неловко, вот я и перевожу разговор куда попало. — Ния выпрямилась на стуле, ее указующий перст не упирался Юлге в лоб только потому, что Ния помнила, чем такое может кончиться и оставила небольшой зазор, — Ты только не забудь, что завтра — день Солнца.

— Как завтра? Сегодня что, последний день десятого месяца?

— Проснулась! — Рассмеялась Ния. — Ну ты даешь! Ты вообще как, следишь за временем? Вот я знала, что тебе обязательно нужно напомнить. Именно. А скоро — моя свадьба. На следующей неделе меня в институте не будет, кстати…

Потом они обсудили с Нией ее свадьбу. Правда, все, что Ния согласилась обсудить — это когда и в чем ее сокружницам приходить. Юлга так и не поняла, что именно она будет на этой свадьбе делать, но в душе поселилось ожидание какого-то чуда. Ния гарантировала, что будет очень красиво, но что именно будет говорить отказывалась, обещала сюрприз.

Так они болтали очень-очень долго. В какой-то момент дверь открылась и в нее втиснулся Ярт, весь какой-то встрепанный и помятый, со следами крови на рубашке, и еще более встрепанный и помятый Варт, распрощались вежливо с Нией, взяли вдвоем Юлгу под белы рученьки и повезли домой. По дороге к ним присоединилась Жаннэй и в старенькую машинку Ярта они набились уже вчетвером.

За руль сел Варт.

Юлга хотела было съязвить про то, что битый небитого везет, но тут Ярт на переднем сиденье согнулся и закашлялся, прижимая ко рту платок.

Юлга перехватила взгляд Жаннэй на оставшиеся на платке пятна крови. Она не выказывала никаких эмоций, лицо было бесстрастно и это было странно: обычно Жаннэй носила на лице маску какой-нибудь мечтательной радости, не снимая. Она поспешила спросить, пока не спросила Жаннэй в своей уникальной прямодушной манере:

— Ярт, что произошло?

Ярт оглянулся, перевел взгляд с Юлги на Жаннэй, с Жаннэй на Юлгу… А потом хлопнул кулаком по ладони:

— Точно, вы же сестры! Вечно забываю. Тогда ладно, скажу. Только это секрет. Секрет — это такая штука, которую не рассказывают никому. Сокружницам тоже не рассказывают, Юлга.

Юлга скривилась. Кто-кто, а она вообще мало чего и мало кому рассказывала, все чаще ей что-нибудь случайно показывали, а потом долго извинялись, искательно заглядывали в глаза и просили не рассказывать их секретиков, но доказывать это Ярту — развести скандал на три часа. Он того и добивается.

Жаннэй все же не удержалась от реплики, хотя, может и вправду решила поблагодарить — кто ее разберет.

— Если мне будет необходимо узнать значение слова «секрет» я обязательно загляну в словарь. Спасибо за заботу.

Ярт недоверчиво хмыкнул, но получил тычок локтем в бок от брата, закатил глаза и заговорил.

— Только ради моей будущей невестки и ее очаровательной сестры я не откушу тебе голову прямо здесь, милый Варт: не хочу, чтобы их одежда была заляпана твоей кровью и непоправимо испорчена. Хотите, расскажу, что он сделал, девочки? Наш мальчик, которого в детстве пару раз уронили головой вниз и немало попортили этой дубовой головой паркет, надо бы поискать вмятины, продержал человека в кризисе около двух месяцев, отчего его хилый пятый уровень дара превратился в третий. Ладно бы он просто продержал Керна в этом состоянии, кто же знал, что это так работает, если подобные разработки и велись, то у исследователей явно не было Варта — человека, который действительно может продолжать другого человека в кризисе без побочных эффектов от медикаментозного воздействия. А главное, никому не могло прийти в голову, девочки, что Варт как нельзя лучше подходит для таких экспериментов. Но он… как у вас принято говорить «спалился» учителю Керна. Учитель у него мужик непростой и только на вид ласковый дедуля, но наш эмпат, зрящий в корень души всех людей в округе в этом человеке гнильцы почему-то не разглядел.

— Нормальный он был. — Буркнул Варт. — Помочь хотел.

— Наверное потому, милые девочки, что изо всех сил зажмурился, желая поверить, что наконец-то кто-то взрослый понял и принял его невыносимое… кха-кха-кха… одиночество. Не волнуйтесь, это был последний. — Отмахнулся Ярт негнущимся платком.

Юлга подумала, что сам этот платок — уже повод для волнений, а Жаннэй достала откуда-то из за корсажа своего ажурного платья еще более ажурный и невесомый на вид платочек и протянула Ярту, беззаботным тоном осведомившись:

— А как зовут «дедулю»? Он же работает в той же больнице, что и Керн?