Опасайся дверных ручек

— Жан, ты мне правда как сестра. Я рада, что ты в моем роду. Правда, рада: я не знаю, сказать тебе так, чтобы ты поверила. Моя мать взяла тебя под крыло ради усиления рода, я думаю. И ты это отлично понимаешь. Но я — твоя сокружница. Я — твоя подруга. Я никогда не мечтала о сестре, и когда ты появилась, я понятия не имела, что с тобой делать, и, наверное, называть тебя моей сестрой сейчас — немного кривить душой. С остальными своими новыми родственниками я даже не знакома, знаешь же. Я еще ко многому в тебе не привыкла, и я уверена, что я тоже не подарочный подарок в розовой упаковке. Я эгоистична.

Жаннэй хотела было что-то сказать, но Юлга не собиралась давать ей вставить свое слово, повысив голос.

— Я эгоистична! Я наконец нашла место, где мне нравится жить, людей, с которыми мне нравится общаться, и признала, что мне реально нравится учиться тому, чему меня всю жизнь научить пытались. И я хочу сохранить все то, что я нашла. Понимаешь? Я. Тебе не надо пытаться защитить меня, Жаннэй, я справлюсь сама. То, что ты хотела сделать губительно для тебя. Жан, ты — часть моего нового мира. Ты не менее важна, чем все остальное и все остальные. Я не хочу тобой жертвовать, я не хочу, чтобы ты собой жертвовала. Ты поняла?

Жаннэй долго молчала, глядя куда-то в сумрак.

— Да. — Наконец сказала она. — Я поняла.

— Точно?

— Да.

— Если Селия попросит тебя о чем-то таком, Жан, что ты сделаешь?

— Я сделаю так, чтобы ты об этом узнала. — Жаннэй подняла на Юлгу глаза, и той показалось, что ее губы тронула слабая улыбка, наверное, причудилось в сумерках. — Потому что первой просьбой Селии было защитить тебя, а так я смогу послушаться вас обеих одновременно. И, спасибо. У меня никогда еще не было укороченного имени.

— Серьезно? — Юлга рассмеялась.

Почему-то ей казалось, что Жаннэй была искренна. Юлга не собиралась расслабляться и переставать присматривать за Жаннэй после одного-единственного задушевного разговора, понимая, что вряд ли это сможет разом поменять взгляд Жан на жизнь. Но теперь ей было как-то спокойнее.

Глава 17

Юлга была как никогда рада новому дню. Во-первых, это был внезапный входной: Ярт вчера оформил по каким-то своим каналам официальную справку о перенапряжении, так что сегодня она могла в институт с чистой совестью не ходить, отработками ей это не грозило. Во-вторых, она истратила последний резерв на очень интересный сон, и мало того, что узнала или, скорее, вспомнила новую-старую информацию, которая могла поставить жирную точку в истории Яльсы и Ярта, так еще и чувствовала себя в магическим плане выжатым лимоном, и по этому случаю даже решила не краситься и не надевать перчатки — зачем, если ничто и никто и так не отзовется и не швырнет ее в омут чужих воспоминаний? Да и из дому она выходить сегодня не собиралась.

Солнышко на улице светило, иногда скрываясь за быстрыми облачками, яблоня за окном кухни уютно шелестела ветвями, и выспавшаяся Юлга любила весь мир вокруг, а тот отвечал ей взаимностью. Хотя окно Юлга все-таки прикрыла, а то сквозняк до костей пробирал — на дворе стояла глубокая осень.

На кухне стоял одуряющий аромат кофе. Возможно, запах был столь силен потому, что Варт залил кофе плиту и теперь одновременно чистил ее и варил еще одну подозрительно побулькивающую в турке порцию. Казалось, вот-вот и эта сбежит — обычное поведение для любой еды, которую варил Варт.

Впрочем, Юлге было не до такой ерунды, как Вартовы тщетные попытки готовить, она сразу взяла быка за рога.

— Ты знаешь, что мне сегодня снилось? Боги, ты заляпал рукав!

— Нет. Да.

Варт рассматривал рукав рубашки с немалым интересом, как будто рубашка наделась сама, без его на то дозволения и он вообще не очень понимает, как он здесь оказался. Юлге казалось, что эту рубашку она видела на Ярте — в отличие от младшего брата, предпочитавшего майки, футболки и прочие виды одежды, в которых можно сорваться в поход на байдарках вот прямо сейчас, Ярт их носил ежедневно, а не только по большим праздникам.

— У тебя перекиси нет? — Юлге было достаточно взглянуть на отрешенное лицо Варта, чтобы понять, что если и есть, то он не имеет ни малейшего желания ее доставать.

Ярт как-то упоминал, где именно в доме хранится аптечка, но Юлга не слушала, и теперь расплачивалась. Ярт же Варту за рубашку голову снимет, а это уже совсем не ерунда! С чего это вообще Варт решился проводить свои кулинарные эксперименты в парадной одежде? Хотя ему действительно шло. Еще бы расстегнуть пару пуговиц…

Она поймала себя на том, что отвлеклась, чего делать было категорически нельзя: вот-вот сон забудется, и они будут ломать голову над загадкой еще целую кучу времени, пока Ярт не сжалится и просто все не расскажет. А такого не случится никогда — Ярт воистину безжалостен.

— Варт, слушай! Я сегодня вспомнила, кто такая Тянно!

— Куратор Яльсы, приведшая ее к фольклористике. — Без особого энтузиазма откликнулся Варт. — Тут не надо быть Окосом, это все знают.

— Да нет же! Тянно выпустила сборник, в который была включена та самая «сказка о Фениксе»! В лагеря ездил?

— Ну?