Опасайтесь бешеного пса

— Ни в коем случае, — гордо произнес врач, но эта гордость выглядела скорее жалкой. — Я отказался с ними работать, объявил голодовку, и сегодня утром они должны были меня казнить… стравить собакам. Если бы не вы…

Быстро достав ампулу и шприц, эстонский доктор сказал, словно спрашивая разрешения у Андреса:

— В первую очередь нужно сделать глюкозу. Он очень слаб.

— Делайте все, что сочтете нужным, — ответил Андрес.

Дубинин, Мила и Самарин, прихватив «Калашниковы», лежавшие на заднем сидении «вольво», двинулись через проем в питомник. Андрес на всякий случай оцепления не снимал.

— Даю команду на вход только в случае перестрелки, — напомнил он. — В рукопашный бой не вступайте.

Савва, отказавшись от предложенного оружия, отправился вместе со своими «коллегами». Теперь он выступал в качестве своего рода экскурсовода — показывал убитых.

Первый труп лежал рядом с воротами, уткнувшись в бетонное покрытие. Похоже, он собирался бежать. Куделин перевернул его ногой, нагнулся, чтобы понять, как он был убит, и присвистнул:

— Голова болтается, как на ниточке! Перелом шейных позвонков. И ни одной пули в теле!

У второго была неестественно согнута рука — переломана, словно палка. И тоже перебиты шейные позвонки. Рядом на земле валялся автомат. Дубинин осторожно вытащил уже загнанный патрон, отсоединил рожок.

— Идиот, палил в молоко, а он его сзади, в прыжке.

— Он их что, всех одним манером? — поразился Дмитрий, когда они осмотрели третьего, лежавшего с автоматом в руках.

— Знакомый почерк! — многозначительно проговорил Куделин, повернувшись к Миле.

Дмитрий решил не задавать лишних вопросов.

В вольерах, тихо поскуливая, сидели собаки разных пород, мастей и размеров.

— Я их успокоил, но ведь они все натренированы на убийство людей. — И Савва скорбно вздохнул — Кто теперь ими займется?

— Хорошо бы сейчас сюда въехал какой-нибудь шеф, и мы бы взяли его с поличным, — проговорил Дмитрий.

— Размечтался! Шефы сюда не ездят, так, шестерка какая-нибудь. — Мила даже тут не теряла своей язвительности. — Похоже, кроме пяти трупов, больше никого нет.

— Мне кажется, откуда-то доносится не запах, нет — дуновение человеческой боли. И страха, — сказал вдруг Савва. — Может быть, из-под земли.

— Подождите! — Дмитрий даже остановился. — Ведь мальчик рассказывал про бомжа, на которого натравливали собаку! Ну, подонки! Они его где-то спрятали.

Они осмотрели небольшой кирпичный дом, где были три жилые комнаты, кухня с газовой плитой, на которой стояли большие котлы, — в них, судя по всему, варилась еда для собак. Потом подошли к железобетонным гаражам с распахнутыми воротами.

— Это здесь, — твердо сказал Савва. — Я думаю, в среднем. Все гаражи были пусты. Лишь в одном к стене был прислонен мотоцикл. у

— Эй, здесь есть кто живой?! — громко спросил Дмитрий, встав у входа в гараж. На полу виднелся металлический круг, запертый железным стержнем.

— Есть! Мы тут сидим! — послышался глухой отклик снизу.

Дмитрий поднял валявшийся на полу ломик, выбил стержень и поддел тяжелую крышку люка.

В отверстии сразу показались руки. И дохнуло ужасающей вонью.

— Зиндан — прямо, как в Афгане или Чечне! — проговорил Осаф Дубинин. — Вот уж не думал, что в Эстонии..

— Это, Вася не Эстония, это — Россия, — заметила Мила. — И, как известно, подонки не имеют национальности…

Из люка вылезли три бородатых мужика. Вид их был ужасающим. Пожалуй, питерские бомжи выглядели бы рядом с ними стерильными существами.

— Наши пришли! — радостно завопил первый. — Спасители!

Он полез целоваться к тому, кто стоял ближе. А ближе всех оказалась Мила.

— Только не ко мне! — брезгливо отстранилась она. — Обнимайте, целуйте друг друга, сколько влезет, а нас — не нужно.

И все же это были люди. Их вывели из гаража на белый свет.

— Больше никого нет? — спросил Дмитрий. — Как вы сюда попали?

— Так заманили, — стал оправдываться мужик, который бросился было целоваться. — Объявления в Кингисеппе висели: нетрудная работа в иностранном государстве, ежедневное кормление и теплый кров, оплата в валюте. Свидетельства об образовании не требуется. Ну, мы и соблазнились. А они завезли — и в яму. Чтоб с собаками драться. Петьке не повезло, его вчера загрызли. Мы уж тут неделю как сидим.

— Стало быть, из Кингисеппа, российские граждане? — переспросил Дмитрий.

— А то кто же?

— Придурки вы, вот кто! — не выдержал Дмитрий. — В стране работы до черта, а они — теплый кров, ежедневное кормление. I

— Дима, им бы. санобработку сделать, короче, вымыть. И переодеть, — вмешалась Мила. — Есть тут у вас баня какая-нибудь?

— Нам-то откуда знать? Нас в баню не водили.

— Я заметил в доме газовый водогрей, — пусть пока отмываются, а я схожу за Андресом. Нужно все это запротоколировать, — предложил Осаф Дубинин. — Надеюсь, после этого ему вряд ли кто учинит политический скандал.

Скоро пришел Андрес. Ему показали яму, где держали людей, все те же трупы.

— Примерно так я и думал, — повторил он несколько раз. — Это даже хорошо, если кто-нибудь из России пришлет протест. Но думаю, таких дураков не будет. Кому хочется засветиться?