Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни

Этот процесс повторялся много миллионов раз, рождая множество удивительных созданий, как растений, так и животных, и наконец среди новых творений появились некоторые проекты, наделенные свойством фенотипической пластичности. Отдельные организмы-кандидаты не были полностью спроектированы при появлении на свет, или, иными словами, в их проекте были элементы, которые могли видоизменяться под действием событий, происходящих при полевых испытаниях. (Именно это и делает возможным эффект Болдуина, как мы видели в третьей главе, но теперь мы сосредоточимся на внутриорганизменном проекте, который создает подъемный кран.) Некоторые из этих кандидатов, как можно предположить, были не лучше, чем их генетически запрограммированные сородичи, поскольку у них не было способа отдать предпочтение (выбрать для исполнения) вариантам поведения, которыми они были снабжены «на пробу»; но другим, как можно предположить, посчастливилось обладать вмонтированными «усилителями», которые, так уж получилось, отдавали предпочтение Удачным ходам – действиям, которые шли на пользу тем, кто их совершал. Таким образом, эти особи противостояли окружению, проверяя один за другим различные варианты действий, пока не находили то, что срабатывало. Эту разновидность дарвиновских созданий, существ, наделенных обусловленной пластичностью, можно назвать скиннеровскими созданиями, поскольку, как с удовольствием указывал Б. Ф. Скиннер, оперантное обусловливание не только аналогично дарвиновскому естественному отбору; оно с ним неразрывно связано. «Там, где заканчиваются наследственные формы поведения, начинается наследственная изменчивость процесса обусловливания»651.

Скиннеровское обусловливание – хорошая способность до тех пор, пока вас не убьет одна из допущенных ранее ошибок. Более надежная система предполагает предварительный отбор некоторых из всех возможных вариантов поведения или действий, при котором по-настоящему глупые варианты отбрасываются до того, как их рискнут опробовать в этом жестоком мире. Мы, люди, – создания, способные на такое уточнение третьего порядка, но мы в этом не одиноки. Тех, кто пользуется преимуществами этого третьего этажа Башни, можно назвать попперовскими созданиями, поскольку, как однажды изящно отметил сэр Карл Поппер, это усовершенствование конструкции «позволяет нашим гипотезам умирать вместо нас». В отличие от всего лишь скиннеровских созданий, многие из которых выживают лишь потому, что совершают удачный первый ход, создания попперовские выживают потому, что достаточно умны, чтобы их первые ходы были более чем просто удачными. Разумеется, им просто повезло быть умными, но это лучше простого везения.

Ил. 39

Ил. 40

Но как в случае попперовских созданий происходит такой предварительный отбор? Откуда они получают обратную связь? Они должны получать ее от своего рода внутреннего окружения – чего-то, расположенного внутри них и структурированного таким образом, чтобы суррогатные действия, которым это нечто отдает предпочтение, чаще, чем нет оказывались именно теми действиями, которые также, будь они совершены в действительности, были бы вознаграждены внешним миром. Короче говоря, чем бы ни было внутреннее окружение, оно должно содержать большое количество информации о внешнем окружении и его закономерностях. Ничто иное (кроме магии) не может обеспечить стóящий предварительный отбор. Теперь нам следует быть очень осторожными и не представлять себе это внутреннее окружение как простую репродукцию внешнего мира, воспроизводящую все его физические обстоятельства. (В таком чудесном игрушечном мире маленькая раскаленная печь в вашей голове была бы достаточно жаркой, чтобы обжечь мизинец, которым вы к ней – в своей голове – прикоснулись!) Здесь должна содержаться информация о мире, но она также должна быть структурирована таким образом, чтобы существовало нефантастическое объяснение того, как она туда попала, как она хранится и как она, собственно, способна осуществлять предварительный отбор, являющийся ее raison d’être.