Опасная красота

От Маринки не было вестей ни в этот день, ни в следующий. «Может, уже на работу в колхоз устроилась? – гадал я. – Сколько мне ждать теперь свою невесту?» Решил спросить ее об этом телеграммой. Пусть оценит, как жених беспокоится.

Телеграмма осталась без ответа. Блин! Я заказал междугородний разговор от отчаяния. Однако абонент на переговорный пункт не явился. Не смогла до райцентра добраться? Или не захотела?.. Говорят, если гора не шла к Магомету, то он сам шел к горе. Я решил следовать примеру пророка. Плюнув на работу, еще не придумав даже, чем объясню свой прогул, с утра прибыл на автостанцию и отправился за невестой в ее деревню. «А там банька!..» – мечтал дорогой.

С первых минут общения с любимой почувствовал, что в баню меня действительно могут послать. Но не в том смысле, как я надеялся. Маринка, открыв дверь после моего стука, посмотрела сперва на меня, затем – по сторонам, будто кого-то боялась. Только после этого пригласила:

– Проходи, – без всяких эмоций.

– Что, Саня вернулся? – попытался я угадать причину столь прохладного приема.

– О, господи! – будто прорвало девушку. – Да если бы он вернулся!.. – Она не договорила. Откуда-то сбоку – из чулана, очевидно, – в сени шагнула неясная фигура, и я ощутил, как некий твердый предмет уперся мне в висок.

– Ой! – вскрикнула Маринка. – Нет! Не надо!

– Цыц! – грубо одернули ее. Скосив глаз, я понял, что к голове моей приставлен пистолет.

– Дернешься, капец тебе! – получил предупреждение. Я и не думал. Находился в полной растерянности, если не сказать в шоке.

– Проходим в хату! Вперед! – получив толчок в спину, я налетел на Маринку и невольно обнял ее.

– Ай! – вскрикнула невеста. Ее трясло. А может, это меня затрясло, как тут разобрать?

– Пойдем. – Я сам открыл дверь в горницу, ощущая затылком смотрящий мне в спину ствол.

В горнице я, наконец, разглядел того, кто держал нас на мушке. Это был Солидол. Радости от того, что увидел знакомое лицо, не возникло. Особенно если вспомнить, что «лицо» сбежало из дурдома.

– А ведь я тебя знаю, – вгляделся, в свою очередь, в меня Бутенко-младший.

– Вряд ли, – возразил ему. – Я сам себя до конца не знаю.

– До конца можешь и не узнать. Просто не успеть до своего конца, если будешь зубы скалить.

С чувством юмора, очевидно, у него тоже было все хорошо, надо отдать должное. Оно и понятно. Вряд ли Нефертити обратила бы внимание на идиота. Кстати, на сумасшедшего в данный момент Солидол похож вовсе не был.

– То, что не наложил со страху в штаны, хорошо, – оценил он мое показное спокойствие. – Значит, сможешь трезво соображать.

– Я, со своей стороны, тоже очень рад, что ты, вопреки слухам… э-э-э…

– Заткнись! – оборвал меня Солидол, потрясая пистолетом. – Сейчас не до шуток, придурок, понял? Вы с подружкой оказались втянуты в чужую игру. Грязную и опасную. Причем на поле вы такие мелкие пешки, что вас стряхнут щелчком безо всякого раздумья, если что-то пойдет не так. Вот я, например, и стряхну. Желаете оба стать трупами? Вы сейчас в шаге от этого!.. А знаете, почему я это сделаю? Потому что сам сейчас такая же жалкая пешка, как вы, – с горькой иронией произнес он, – со всеми своими амбициями, несостоявшимися большими планами… И выбор у самого невелик. Умереть либо жить дальше, со всеми издержками. Я пока выбираю второе. Даже если это выглядит как банальная трусость с моей стороны… Впрочем, вы все равно ни хрена не поймете!.. Так! Ты, девочка, сядь на диван, – принялся командовать он. – А ты, – он посмотрел на меня, – к столу. Она твоя подружка? – кивнул он на Маринку. – Хорошо. На, посмотри фотку с ней. – Он достал из нагрудного кармана джинсовой куртки и швырнул на стол конверт от фотобумаги малого формата. – Только спокойно смотри, не дергайся! – Он помахал в воздухе оружием.

Я извлек единственный снимок, находившийся в конверте. Всмотрелся, и глаза на лоб полезли! Нет, это была не порнография, всего лишь интимное фото. В постели моя Маринка лежала… с ректором Сидоровым! Ректор, очевидно, спал, заложив руку под голову, а девушка моя приподнялась на локте и с удивлением и испугом смотрела в объектив. Очевидно, фотограф подловил любовников!

Я, держа снимок в руке, обернулся на Маринку. Она сидела, опустив голову, боясь пошевелиться. Почувствовав мой взгляд, беззвучно заплакала, оставаясь неподвижной.

– Что это значит? – спросил я, но не у Маринки, а у Солидола. – Кто это снимал?

– Что это значит, сам видишь, не маленький. Ректор института, уважаемый человек, заставил студентку отдаться под угрозой отчисления. А прежде он на пару со своим друганом, проректором по АХЧ Лозовым, ныне покойным, изнасиловал ее. Здесь, в этом доме, точнее – в бане.

Проректора больше нет. Его покарал брат девушки. Теперь брат сидит в тюрьме, а Сидоров продолжает тешить свою похоть. Что скажешь?

– Кто это снимал? – повторил я вопрос.

– Жених девушки. Он, встревоженный переменой в ее поведении, заревновал, стал следить за ней и застал в момент утех. Видишь, как она потрясена на фото?