Опасная любовь

– Я ее не видел, милорд. Она была здесь вчера, но обманывала посетителей, и я отправил ее восвояси.

Эмилиан облокотился на барную стойку в опасной близости от хозяина, который тут же напрягся. От Толлмана сильно пахло спиртным.

– Гадалка никого не обманывала, – спокойно возразил Эмилиан.

– Прошу прощения, – неловко произнес Джек. – Мы, вероятно, ошиблись в этой цыганской девке.

– Эта цыганская девка моя сестра !

Джек побледнел.

Эмилиан схватил его за горло, с силой сжимая пальцы. Джек стал задыхаться. Эмилиан же представлял, как эти мужчины тянутся грязными руками к его сестре, как она убегает от них. Смакуя наслаждение, он сильнее сжал шею противника.

– П-п-прекратите! – запинаясь, произнес Джек Толлман.

– Как ты посмел дотронуться до нее! Ты причинил ей боль! – прорычал Эмилиан, желая убить этого человека за содеянное им.

Завсегдатаи постоялого двора схватили его сзади, пытаясь оттащить от хозяина, но он не ослабил хватки, увлекая Толлмана за собой через барную стойку. Глаза Джека стали неестественно большими, и Эмилиан услышал, как ему кричат, призывая немедленно остановиться. Мужчины вцепились ему в руки, запястья, плечи, но он никак не хотел отпустить хозяина постоялого двора, хотя ему противостояли, кажется, все посетители заведения. Пусть только попытаются. Толлман заплатит за то, что пытался сотворить с его сестрой, и умирать он будет медленно и мучительно.

Эмилиан осознал, что стоит на пороге совершения преступления.

Эта мысль пронзила его разум подобно удару молнии, и глубоко в душе он ужаснулся.

Но тут ему вспомнились безжизненные глаза Райзы, лежащей на эдинбургской мостовой. Ее убили gadjos .

«Я люблю тебя, Эмилиан» , – раздалось в его голове страстное признание Ариэллы, и она возникла перед его мысленным взором, но в том виде, как он оставил ее: бледная и уязвленная, со слезами на глазах.

«Не делай этого, Эмилиан».

Голос Ариэллы прозвучал в его ушах столь отчетливо, словно девушка стояла рядом с ним.

Рука его дрогнула, ослабив хватку. Внезапно он получил удар сокрушительной силы в челюсть и выпустил Толлмана. Эмилиан кубарем полетел на пол, но тут же снова вскочил на ноги и заметил кашляющего Толлмана. Раздались крики:

– Он пытался удушить хозяина!

– Убьем цыганскую свинью!

Эмилиан выпрямился, понимая, что сейчас на него накинется толпа, жаждущая разорвать его на части. Он весь подобрался для решительного удара, мысленно поощряя кого-нибудь сказать ему хоть одно оскорбительное слово. Воцарилась зловещая тишина. Со всех сторон на него взирали враждебные взгляды, люди готовились к нападению.

– Не сметь трогать ее снова, – произнес Эмилиан, утирая кровь со рта, – или ответите передо мной. – Он развернулся и направился к двери.

За его спиной раздались сдавленные возгласы о цыганах и ворах. Он почувствовал, что толпа следует за ним по пятам, как стая волков, преследующая добычу.

Он знал, что, если станет убегать, они пустятся вдогонку, жаждя его крови. Он выбрался наружу, оттолкнув входящего джентльмена, и все мужчины пошли за ним.

– Что происходит? – властным голосом поинтересовался вновь пришедший.

Эмилиан, потрясенный собственными действиями, ос тановился у столба, к которому была привязана его лошадь. Никогда прежде не чувствовал он в себе столь сильную жажду убивать.

– Этот человек пытался удушить Джека, капитан де Уоренн, – раздался голос из толпы.

Эмилиан воззрился на джентльмена и, перехватив взгляд его голубых глаз, тут же догадался, что перед ним брат Ариэллы. Им овладела новая тревога.

– Все кончено, – объявил джентльмен. – Идите внутрь, – приказал он, и все с ворчаньем подчинились, лишь Джек Толлман остался у двери.

– Я сам буду сражаться в своих битвах, – сказал Эмилиан де Уоренну.

Тот воззрился на него как на умалишенного.

– В самом деле? Вас чуть не побили, и, принимая во внимание распределение сил, вы бы сейчас уже были мертвы, – спокойно произнес он. – Мое имя Алексей де Уоренн.

Эмилиан не испытывал ни малейшего желания представляться. Он не нуждался в помощи ни этого человека, ни кого бы то ни было еще.

– Он нанес мне оскорбление! – гневно воскликнул Толлман. – Я хочу, чтобы его посадили под замок и осудили за убийство!

Эмилиан почувствовал, что его жажда мести усилилась. Он сделал шаг вперед и улыбнулся:

– Отлично. Судите меня. Но и ты будешь осужден за попытку изнасиловать мою сестру.

Хозяин постоялого двора побледнел.

Алексей де Уоренн переводил взгляд с одного на другого, а Джек вскричал:

– Я понятия не имел, чья она сестра! Я не совершал никакой попытки изнасилования – она предсказывала судьбу по ладони, и все на этом!

Эмилиан тяжело дышал. Снова отерев кровь со рта, он произнес:

– Она убегала от тебя, а ты силой хотел принудить ее к близости. Это называется попыткой изнасилования .

– Неправда! – запротестовал Толлман. – Расскажите ему, что произошло, капитан!

Эмилиан напрягся.