Опасная любовь

«Что это такое? – в замешательстве подумал Эмилиан. – И где я нахожусь?»

Как будто преданность в груди несут,
Увенчанную верностью примерной.

Спина его горела огнем, голова раскалывалась от боли, а в горле пересохло настолько, что он не мог сглотнуть. Что произошло?

«Невиновных цыган не бывает».

Его затуманенное сознание отчаянно пыталось пробудиться, наполняя его новыми страхами. Желудок бунтовал. Эмилиан ощущал рвотный порыв, а это означало, что ему придется встать. Тело его, однако, словно налилось свинцом, и попытки подняться не увенчались успехом. Он осознал лишь то, что лежит на животе, вцепившись в подушку.

«Невиновных цыган не бывает».

«Прекратите! Вы же убьете его!»

Ариэлла! Эмилиан напрягся, внезапно осознав, почему он лежит в таком положении на кровати, которую не узнает. Он принял порку за Джорди, и она обернулась сущим кошмаром… Ариэлла тоже была там, она кричала и рвалась к нему.

О заговоре королю известно, —
Их письма удалось перехватить[17]

.

Он замер. Ариэлла читает ему.

Ее мягкий, мелодичный голос звучал успокаивающе. Чувство страха исчезло, тошнота отступила. Одна его щека покоилась на подушке, а голова была повернута в ту сторону, откуда доносился голос. Должно быть, он находится в Вудленде, и девушка рядом с ним.

Эмилиан хотел открыть глаза, но веки его, казалось, весили целую тонну. Приложив неимоверное усилие, он все же исполнил свое намерение, желая во что бы то ни стало посмотреть на девушку. Наконец он увидел ее.

Она сидела на стуле, придвинутом близко к кровати, и читала книгу. Интонация ее голоса менялась в зависимости от диалога, но никогда не повышалась. Ариэлла была всецело поглощена своим занятием и являла самое удивительное зрелище, которое он когда-либо видел.

Она наставила на Толлмана ружье, дрожащее в ее руках. Гнев исказил ее прекрасные черты, и Эмилиан понимал, что она находится на грани совершения убийства.

Никто никогда не пытался столь искренне и самозабвенно встать на его защиту.

Внезапно Эмилиан вспомнил, как Ариэлла нежно касалась его израненной спины, охлаждая и усмиряя сжигающее его пламя. Он подумал, что видел также, как она склонялась над ним, чтобы поправить подушку или покрывало. Не она ли клала ему на лоб холодный компресс? Или все это ему только приснилось?

Возможно, так и есть, решил Эмилиан. Ариэлла, такая красивая, добрая и смелая, – это всего лишь сновидение.

– Эмилиан! Ты очнулся, – обрадовалась она, захлопывая книгу и пристально глядя на него.

Он хотел улыбнуться, но перед глазами все еще стоял ее образ с ружьем в руках, когда лишь мгновение отделяло ее от убийства человека. Она делала это ради него.

На лице девушки появилось взволнованное выражение.

– С тобой все будет хорошо, – прошептала она, накрывая своей маленькой ладонью его большую руку. – Не шевелись. Тебе нужно лежать неподвижно, чтобы раны твои исцелились.

Сердце Эмилиана неистово колотилось в груди. Ну почему эта маленькая женщина ведет себя именно так? Почему так печется о его благе?

Ариэлла убрала руку и поднялась.

– Хочешь пить? Позволь мне помочь тебе. Должно быть, тебе все еще больно. У меня есть опий. Доктор Финни посоветовал давать его тебе до конца недели, – сказала девушка, наливая в стакан воду из кувшина.

Она ангел, подумал Эмилиан, ангел милосердия. Она его ангел милосердия.

Глаза его закрылись, и он погрузился во тьму.

Сознание медленно и постепенно возвращалось к нему, и сквозь еще смеженные веки он уловил солнечный свет. Пробуждение от тяжелого дурманящего сна принесло с собой мучительный страх. Это чувство было отлично ему знакомо – оно всегда преследовало его в подобные моменты. Есть что-то, что ему нужно сделать, но имеется и какое-то препятствие, мешающее осуществлению этого намерения.

Эмилиан напрягся. Чувствовал он себя не очень хорошо. Спина затекла и болела, нет, этими словами можно было описать его общее состояние, хотя он и не понимал почему. Он лежал на боку, но, попытавшись перевернуться на спину, понял, что боль от этого лишь усиливается. Наконец он полностью пришел в себя, удивляясь, как много времени ему на это потребовалось. Он прищурился от тусклого дневного света. В висках стучало, во рту пересохло. Эмилиан понял, что лежит не в своей постели. Какого черта?

Взглянув чуть дальше, он увидел Ариэллу.

Она сидела на большом, обитом вышитой тканью стуле, придвинутом так близко к его кровати, что касалась матраса. Девушка спала, прижимая к груди книгу и переплетя ноги. Эмилиану были видны пальцы ее ног в чулках. Золотистые волосы Ариэллы были собраны в свободную прическу, из которой выбились несколько прядок. У Эмилиана екнуло сердце.

«Я сама позабочусь о нем в Роуз-Хилл».