Опасная находка

— Тут, наверное, миллион долларов. Это десятитысячные пачки, — говорит он, и его глаза ярко сияют. Он возбужден.

Потому что, если честно, это офигенно возбуждает.

— Я знаю. Я тоже так подумала. А что насчет остального? — поспешно спрашиваю я. И приседаю на корточки рядом с ним.

Он трогает пальцем бриллианты на полотенце. Облизывает губы и щурится от солнца, глядя на меня.

— Два карата, да? Как считаешь? — спрашивает он.

— Да. Сколько камней?

— Сложно сказать, не подсчитывая. Но я могу предположить, что здесь их сто пятьдесят или двести.

Я киваю.

— Да, я тоже так решила. И стоят они примерно миллион?

— Да, хотя могут и больше. Но, кажется, примерно так. Черт! — Он потирает щетину на подбородке. — Что там еще?

Я не знаю. Я пока не смотрела на остальное.

Он поднимает еще один запаянный пакет из прозрачного пластика, сквозь подсохшие следы соли в нем с трудом можно разглядеть USB-флешку. Надежно запаянную, защищенную от воды. Марк аккуратно кладет ее рядом с камнями и деньгами. И смотрит на меня, прежде чем достать последний предмет.

Это жесткий пластиковый кейс с ручкой. Марк кладет его перед нами. Я понимаю, что там лежит, раньше, чем он открывает пластиковые защелки.

Мы видим его — темный металл в гнезде из плотного поропласта. Автомат. Я не знаю, какой модели. Я не разбираюсь в оружии. Но, кажется, такие часто можно увидеть в фильмах. Современных фильмах. Именно такую модель. Только этот автомат — настоящий, и он лежит на настиле перед нами. Картонные коробки с запасными патронами вставлены в поропласт рядом с ним. Запечатанные. А еще в этом кейсе лежит айфон. Пластиковый кейс для оружия наверняка воздухонепроницаем, потому что внутри все сухое и, насколько я понимаю, до сих пор в рабочем состоянии.

— Так, ладно. — Марк закрывает кейс. — Давай-ка ненадолго зайдем внутрь, хорошо?

Он кладет деньги, флешку и кейс обратно в распоротую мной сумку и подталкивает меня к бунгало. Я осторожно несу полотенце с бриллиантами.

Он закрывает за нами стеклянную дверь и кладет сумку на кровать.

— Ладно, Эрин. Первым делом нам нужно убрать рвоту, правильно? Вымыть пол, сходить в душ. А потом мы с тобой поговорим, хорошо?

Он подбадривает меня взглядом. И говорит со мной тем же ровным, взвешенным тоном, которым вчера рассказывал об акулах. Когда надо, он может быть чертовски убедительным.

Да, я занимаюсь уборкой.

На это уходит совсем немного времени. Я протираю пол дезинфицирующим лосьоном из аптечки. Умываюсь, чищу зубы и беру себя в руки. Марк в это время заканчивает уборку. Тележка с едой исчезла. Как и постельное белье, и на кровати теперь только сумка. Бриллианты он высыпал в бокал для виски. Марк входит в комнату из гостиной, держа в руках мой ноутбук.

— Прежде всего, я не думаю, что стоит связываться с полицией, пока мы не узнаем, что, блин, происходит. Мне не улыбается провести остаток жизни в полинезийской тюрьме за кражу бриллиантов или еще что-нибудь в этом роде. Я считаю, нам нужно узнать, не хватился ли кто-нибудь этих вещей. Правильно? И может ли кто-то обнаружить, что они у нас, — говорит он.

Я беру ноутбук, который он мне протягивает.

Насколько я понимаю, нам предстоит кое-что выяснить. А в поиске я хороша. Марк садится на кровать, и я устраиваюсь рядом с ним.

— Итак, что мне искать в новостях, как думаешь? Кораблекрушения? Сообщения о пропавших людях? Или о неудачных ограблениях? Что будем искать? — спрашиваю я.

Я не уверена. Мои пальцы застывают над клавишами. Нужно с чего-то начать.

Он снова смотрит на сумку.

— Ну, у нас есть телефон. — Он позволяет фразе повиснуть в воздухе.

Да. Да, у нас есть телефон, а это значит, что у нас есть номер, а может быть, даже электронный адрес и письма, а то и настоящее имя владельца.

— Думаешь, стоит его проверить? Посмотреть, кому он принадлежит? — спрашиваю я.

— Пока нет. Подожди. Давай будем рассуждать логически и не спеша. Мы с тобой нарушаем сейчас закон? Нарушаем, Эрин? Мы сделали что-то плохое? Хоть что-то плохое до этого момента?

Откуда мне знать? Мой моральный компас, полагаю, всегда был точнее, чем компас Марка, но ненамного.

— Нет. Нет, не думаю, — говорю я. — Я разорвала сумку. Но я разорвала ее, потому что хотела узнать, что внутри: а вдруг это поможет найти владельца? Это правда, и этого должно быть достаточно.

— Почему мы не отдали ее полиции или охране отеля?

— Мы отдали. Мы сразу же передали сумку персоналу отеля, но ее нам вернули. А потом мы напились и решили, что сами сможем во всем разобраться. Это глупо, но не незаконно. — Я киваю. И решаю, что такое объяснение звучит вполне убедительно. — Но вот сейчас мы поступаем неправильно, — добавляю я. И я действительно говорю то, что думаю. — Мы должны прямо сейчас позвонить в полицию и рассказать об этом. Автомат и деньги явно намекают на то, что дело нечисто, — говорю я, снова кивая.

Я смотрю на распотрошенную сумку. Вижу угол пакета с деньгами сквозь дырку в ткани. Миллион долларов. Перевожу взгляд на Марка.