Опасная невеста

Лариса ощутила за спиной какое-то движение, и легкий холодок пощекотал ей шею.

– Ваши проделки, Вернер? – спросила она, обмирая от страха. – Вы нарочно меня пугаете?

Гуру не отозвался. Тогда Лариса вспомнила о недавно умершем рок-музыканте, и спросила:

– Геннадий, вы здесь?

Кухонная занавеска шевельнулась, словно подтверждая ее догадку; чайная ложечка со звоном упала со стола.

– О чем вы хотите мне сообщить?

Аверкин, если это был он, промолчал…

* * *

Ренат, забыв об осторожности, шагал по дорожке между больничными корпусами. Неужели тайна смерти Краснова раскрылась в медицинской лаборатории? И причина самоубийства – вирус, обнаруженный у Вариного ухажера? Результат обследования грянул громом среди ясного неба. И в одночасье все рухнуло: любовь, планы на будущее, совместное путешествие в райский уголок…

«Если Мадлена здорова, значит, Краснов заразился на стороне, – рассуждал Ренат. – От Вари? Но та утверждает, что их отношения были платоническими. Получается, Краснов и раньше изменял жене? Он мог подхватить вирус перед тем, как начал встречаться с Варей. Признаваться ей в этом было стыдно, и Краснов предпочел покончить с собой».

– Это еще вилами по воде писано, – пробормотал Ренат, усаживаясь в свой внедорожник. – У покойного не брали кровь на ВИЧ. Или все-таки брали?

Он достал планшет, и загрузил новостной сайт, где ему сразу бросился в глаза заголовок: «Безвременный уход из жизни Геннадия Аверкина». Текст гласил, что музыканта убила чрезмерная доза наркотика. Его фанаты в отчаянии, и многие готовы наложить на себя руки. В сетях царит дикая истерия по поводу смерти идола.

Ренат покачал головой, отложил планшет и включил зажигание. Через полчаса он сидел в кафе, ел запеченного в тесте лосося и любовался видом на Неву. По реке курсировали прогулочные катера. Туристы делали селфи на фоне античных дворцов на другом берегу.

Ренату вдруг вспомнилась девушка со снимков столетней давности. Длинное платье, шляпка, зонтик… Какое отношение имеет к ней Казимир Бернацкий?

– Да никакого, – процедил он. – Буквы К и Б могут означать что угодно. При чем тут Варя и ее родня?

Он дождался официанта со счетом, заплатил и вышел на набережную. На чугунном литье ограды висели капли. Темная вода плескалась о гранит. С катера доносился шум двигателя и смех пассажиров. У Рената защемило в груди, ему нестерпимо захотелось увидеть милую, нежную Вареньку, прижать ее к себе и не отпускать. Никогда! Никуда!

– А как же Лариса? – усмехнулся Распутин, откуда ни возьмись, возникая рядом. – Ты вроде бы любишь ее.

– Я не знаю…

«Старец» понимающе кивнул и показал рукой вдаль.

– Видишь вон тот мост?.. А то здание желтого цвета? Оно похоже на дворец Юсупова. Петербург – ужасный, чудовищный город!.. Здесь повсюду кости и кровь, кровь и кости. По улицам бродят призраки убитых, а в воде проступают лица утопленников. Меня ведь тоже утопили…

– Сбросили с моста в реку, – продемонстрировал свою осведомленность Ренат. – Это написано в учебниках истории.

– Я был уже мертв. Перед этим в меня несколько раз стреляли. Хочешь, покажу раны?

– Это лишнее. Я тебе верю, Григорий.

«Старец» продолжал изливать душу, радуясь, что нашел собеседника. Хоть кто-то его слышит и понимает!

– Я был убит из револьвера Webley, который в Первую мировую войну состоял на вооружении британской армии, – сообщил он. – Ходили слухи, что в меня стрелял английский агент Освальд Рейнер. Он был оксфордским однокашником Феликса.

– Серьезно?

Рената не трогали подробности личной драмы Распутина, но он поддерживал разговор в надежде получить подсказку по своему делу. Призрак видит и знает гораздо больше, чем обычный человек. Тем более призрак мага и предсказателя.

– Разумеется, это все байки заносчивых британцев, – охотно разглагольствовал тот. – Освальд бы покончил со мной первым же выстрелом. А на моем многострадальном теле насчитали целых три пулевых отверстия: в животе, в спине и во лбу. Такой вопиющий дилетантизм присущ трусливым аристократам, но уж никак не английским разведчикам.

– Тебе не страшно вспоминать об этом? – поежился Ренат.

– Мой страх давно притупился, дружище. Все минуло…

– Почему же ты до сих пор обитаешь на Гороховой?

– Несмотря ни на что Петербург по-прежнему мил моему сердцу, – признался Распутин. – Ведь здесь прошли мои лучшие годы! Я обрел то, о чем многие не смеют и мечтать! Снискал расположение царской семьи, разбогател, заслужил почет и уважение. Блестящие вельможи и придворные дамы искали моего общества и просили у меня, простого крестьянина, совета. Я привязан к этому месту!

Ренат удивлялся тому, как благообразна его речь. Где неуклюжий корявый слог простолюдина из глубинки? Где вышедшие из обращения обороты и словечки? Призрак не остался закостенелым, впитывая в себя современную культуру городской жизни.

– А ты неплохо адаптировался к нынешним реалиям, Григорий.

– Стараюсь, – улыбнулся тот. – Приспосабливаться к изменчивому миру – свойство свободного духа.

– Ты сейчас свободен? – с любопытством переспросил Ренат.