Опасная охота

— Что ж, в таком случае мы с вами не поняли друг друга и нам не остается ничего другого как попрощаться, — отвечаю я и делаю попытку подняться.

— Подождите, — мгновенно реагирует он, — я вовсе не говорю, что мне не интересен предмет, информацией о котором вы обладаете. Просто я хочу сказать, что все эти шпионские страсти, о которых вы тут рассказывали, всякие убийства и прочее… К ним я не имею не малейшего отношения.

— Имеете или нет, меня это не интересует. В любом случае, свою цену я вам назвал. Решать вам. Только я хотел бы вас предупредить, чтобы думали вы поскорее, ведь не вы одни желаете получить это. Я вам говорил, что супруга Коцика была убита, но я вам не говорил, что это случилось еще до того, как туда пришел я и Калачев. Я нашел ее мертвой. Признаться, сначала я подумал, что это ваших рук дело, но потом, после прихода Калачева, я понял, что с вас можно снять обвинение. Кстати, осмотрев ее квартиру, я сделал вывод, что там был проведен обыск, правда, в более аккуратной манере, чем это делают ваши люди. Так что мне кажется, что у вас есть конкуренты и настроены они весьма решительно.

— Я еще раз повторяю, что цена эта — ваша мечта, которая никогда не сбудется. Рынок новых технологий очень специфический. Вы в этом деле человек совершенно случайный и сами вы без нас все равно не сможете продать это. Что до наших, якобы, конкурентов, то с чего вы взяли, что сможете получить больше? Ведь вы сами имели возможность убедится в их манере вести переговоры и решать проблемы. Почему вы думаете, что они тут же отвалят вам пятьсот кусков, а не всадят пулю в голову?

— А ваша манера другая?

— Мы всегда решаем наши вопросы мирным путем.

— Я это заметил.

— И тем не менее, это так, иначе я бы с вами не торговался. Но обойдемся мы одним дополнительным нолем. За ваши сведения вы получите пятьдесят тысяч долларов и это мое последнее слово. Не упускайте свой шанс. Пятьдесят тысяч — эта сумма, которую мы должны были заплатить Коцику, и нам все равно кому она достанется: ему или вам.

— Черт с вами. Согласен, — решаю я.

— Вы хорошо все запомнили? — в его голосе слышится беспокойство.

— Хорошо. Но место я вам назову только тогда, когда получу бабки.

— Договорились, — отвечает он и поднимает свою рюмку. — Ну что, будем здоровы!

Я беру свой коньяк и выпиваю до дна.

— Если вы готовы, мы можем тут же отправится на место: мы получим то, что собирались, а вы — ваши деньги, — говорит он с улыбкой лисицы, забравшейся в курятник.

Я пытаюсь сказать, но вдруг осознаю, что не знаю, что отвечать. Деньги? Какие деньги? Этот что ли особый товар, выполняющий роль всеобщего эквивалента стоимости? Разве кто-то об этом что-то говорил? Я смотрю на сидящего напротив мужчину и ловлю себя на мысли, что его страшная физия, больше не вызывает у меня отвращения. Напротив. Теперь я нахожу его весьма симпатичным человеком. Я хочу приветливо улыбнуться ему, но понимаю, что у меня больше нет лица. Мое тело становиться воздушным и я чувствую, как отрываюсь от стула. Я стал птицей, а разве птицам нужны деньги?

Внезапно чувство невесомости проходит. Голова становиться точно свинцовая и перевешивает все остальное тело. Я успеваю заметить, как пол срывается со своего места и быстро несется в сторону моего лица. Слышу громкое «шмяк» и понимаю, что лежу на полу.

Надо мной склоняются чьи-то лица, среди которых различаю лицо человека, с которым я только что разговаривал. Слышу их далекие голоса.

— Что с ним?

— Ему плохо. Надо вызвать скорую. Это приступ.

— Не надо, — возражает голос моего знакомого, — это скоро пройдет. C моим другом такое иногда случается. Ему нужно на свежий воздух. Я отвезу его домой.

Меня осторожно поднимают и выводят на улицу. Усаживают в чью-то машину. Я засыпаю.

Часть третья. «ЦРУ»

Глава 1

Очнувшись, я понял, что лежу на полу в совершенно темном помещение в одном нижнем белье. Несмотря на ужасную головную боль, отлично помню все предшествующие события: как я сидел в ресторане, как договаривался с человеком, с мордой ходячего трупа про цену на секрет покойного и как потом вырубился.

Постепенно до меня доходит, что этот пидор подбросил мне в рюмку какое-то дерьмо так, что я ничего не заметил. Странно. А ведь все время я смотрел на него! Недаром, я еще тогда подумал, что у него пальцы как у фокусника. Кио, мать его за ногу!

Еще раньше я был уверен, что они попытаются вытащить из меня информацию даром, а все его болтовня насчет пятидесяти тысяч была лишь для того, чтобы усыпить мою бдительность, поэтому этот вариант, что меня попытаются захватить, рассматривался как один из наиболее вероятных. Что ж, им это удалось блестяще. Правда, я ожидал, что-то вроде пистолетного ствола в спину, или ножа незаметно приставленного между ребер.

Ну да ладно! В принципе, все пока идет, как задумано.

Удивительно, но руки и ноги у меня совершенно свободны. Делаю попытку подняться, но отрываюсь от поверхности только на сантиметров двадцать и после снова распластываюсь на холодном, твердом, явно бетонном полу.