Опасная посылка

— Да ладно тебе! Не преувеличивай. Просто у тебя давно не было нормальной близости.

— Не скромничай, мой дорогой Артюша. Ты отличный партнёр, который тонко чувствует партнершу, хорошо контролирует себя и умело ведёт к наивысшей точке наслаждения. Причём делает это так, чтобы оба участника полового акта одновременно достигали пика сладострастия. Вот это и есть высший пилотаж в сексе!

Говорила Тамара искренне и глаза её светились от женского счастья.

— Я сегодня взяла отгул, так что весь день мы проведём вместе.

Я знал, что Тамара работала барменшей в гостинице «Космос». Это было хлебное место. Настолько хлебное, что она могла прилично содержать себя и сына, абсолютно не нуждаясь в мужской опеке.

— Отлично! Одевайся, поедим в центр города гулять.

После сытного обеда с возлияниями, мы пошли в парфюмерный магазин, где я дал карт — бланш Тамаре, на энную подарочную сумму.

— Спасибо тебе Артюшка. Отличный ты мужчинка.

Это не совсем верно, что женщины любят ушами, а мужчины глазами. Лично я не согласен с этим изречением. Мужчины тоже любят ушами, особенно когда их хвалят партнёрши. Дамы! Хвалите мужиков и очень часто. Уверяю, от этого и вам польза перепадёт.

Мы с Эдиком отлично сдали экзамены на кандидатские минимумы и решили отметить это событие в баре гостиницы «Космос», где работала Тамара. В этом баре можно было относительно недорого поесть вдоволь чёрной икры, что мы и сделали. Плюс Тамара достала свежей осетрины холодного и горячего копчения и я стал буквально объедаться.

— Наша заведующая такая же разведёнка как я. А вот и она.

В бар вошла женщина лет сорока, с пышной высокой причёской, какие делают дамы, чтобы всячески привлечь мужское внимание. Одета она была в плотно облегающее чёрное платье, которое во всю подчёркивало её безрезультатно борющееся с полнотой фигуру.

— Мария Ивановна, — сказала она, протягивая руку, — я много наслышана о вас и рада, что познакомилась сегодня вживую. Мне известно, что вы сдали экзамен по специальности на отлично. Поздравляю!

— Спасибо Мария Ивановна.

— У меня к вам уйма вопросов медицинского толка, мы потом переговорим.

Она ушла, но успела исподтишка показать Тамаре большой палец.

— Она очень добрая женщина. Ни в чём мне не отказывает. Вы уж ей обязательно помогите по части медицины.

— Ну конечно поможем. О чём разговор?

В то время медицины (за исключением стоматологии), как частной лавочки не существовало. Больные вынуждены были отстаивать огромные очереди в поликлиниках, а чтобы попасть на лечение в какую-нибудь нормальную клинику, тут уже не обходилось без знакомств и связей.

К нам подошли ещё и Эдик с Зарой и мы вчетвером устроили пышное застолье вместе с Марией Ивановной.

Эдик принёс из своего запасника отборный армянский коньяк, все выпили и приятно захмелели.

— Говорят армяне мастера рассказывать смешные истории? — лукаво спросила Мария Ивановна.

— Ну это у нас Арутюн большой мастак. Давай Арутюн, поддержи авторитет армянского радио, расскажи байку про японца.

— Давай Артюша. Мы тебя внимательно слушаем.

— Ну так вот, — начал я, — слушайте:

— Приехал как то к нам в больницу один японец из фирмы "Алока" прибор чинить по гарантии. Нормальный такой японец — очень вежливый, волосы чёрные ёжиком на большой голове, очки на узеньких глазках. Говорить по- русски и тем более по-армянски ни бэ ни мэ, чуток на инглиш и всё. Про страну Армению знал самую малость — near the Turkey.

Сперва он внимательно схемы рассматривал, потом долго копался в приборе, но видимо не въехал. После чего сказал, что ему надо сконцентрироваться — попросил коврик и долго на нём сидел в позе «лотоса». К этому времени подошёл час обеденного перерыва, или ленча по-ихнему. Я было засуетился чтобы стол накрыли по всем правилам армянского гостеприимства, но он запротестовал и попросил всего небольшую порцию постного риса и стакан апельсинового сока. После перерыва опять возился, но приборчик опять не заработал. И так продолжалось ещё два дня — с утра копаемся в схемах, электронных кишках, затем опять поза «лотоса» и опять постный рис.

На третий день мне надоело тупо следить за бесплодными инженерными мучениями, и я заявил, что с сегодняшнего дня мы будем жить в армянском режиме. Японец хотел было запротестовать, но я строго сказал, что тут нет ничего личного — это на благо общего дела. Он удивился изрядно, но уже не смел возражать.

И вот после очередных напрасных попыток реанимировать прибор я повёл его в хинкальную.

— Что это? — спросил он, увидев огромное блюдо с дымящимися хинкалями. На что я с гордостью ответил — кавказские равиоли. Японец принюхался и заявил, что он этого не осилит, а если и съест пару штук то потом должен будет долго сидеть в позе «лотоса». Я ответил, что без соответствующих навыков ему это конечно не осилить даже, если сидеть полдня на голове. Тут нужна выучка, сказал я и начал показывать, как надо есть — «надкусываем топ хинкаля затем, смакуя высасываем из него горячий бульон, причём так чтобы ни одной капли не уронить на тарелку, а затем съедаем всё остальное».