Опасная привычка заглядывать в окна

Библию я прочитал уже взрослым. И, наверное, таки сошел с ума, потому что начал редко, но видеть подобные вещи и слышать цитаты из Библии. От моего желания эти процессы не зависели. Не мог я их вызвать по своему желанию. «Накрывало» меня на несколько секунд, и далее я как бы прозревал. Я однажды разговаривал об этом с одним священником – делал материал о мужском монастыре. Поп был деловой – монастырь его рос и развивался, они там и теплицы строили, и коз завели. Когда я ему рассказал, как меня накрывает, он долго молча смотрел на меня, а потом сказал, что это – различение духов, не каждому верующему дается.

И за что мне далось, за какие прегрешения или наоборот, подвиги – не знаю.

Мне эта особенность не мешала, просто, как бы вырывала из повседневности, заставляла задуматься.

Я сел и огляделся новыми глазами. Зазывно и развратно извивались женщины перед сидящими мужчинами. Мне стало тошно.

– Пошли. Пусть они без нас агонизируют.

Валерка ухмыльнулся, кряхтя, выбрался из-за столика. Путь наш лежал к моему дому, как и в прошлую пятницу, через окно с зеленой лампой.

– Будем смотреть секунд по тридцать, тот, кто внизу, засекает, и стягивает, того, кто смотрит. Даже давай по двадцать секунд, – сказал Валерка.

– Ладно. Только первым на кучу песка лезу я.

Песок был на месте, и лампа под зеленым абажуром так же мягко отбрасывала с подоконника зеленую тень.

Я полез по влажному песку, Валерка уставился в циферблат. Песок холодил тонкие подошвы, сыпался в туфли…Я заглянул в комнату, стараясь запомнить как можно больше.

Женщины у телевизора не было, но ее тень мелькала в полуприкрытой кухне. Задом к окну стоял телевизор на тумбочке, на нем – черный «утюжок». Зеленый глазок, светящийся сбоку, когда я заглянул в окно, сменился красным. На меня нашло странное оцепенение… И тут горячая даже сквозь свитер Валеркина рука стянула меня вниз.

Я затряс головой.

– Есть. Аппаратик на телевизоре. Хозяйка на кухне.

– Видимо, ее присутствие необязательно, – Валерка отодвинул меня, – Ну, я полез.

– Погоди, – повысил я голос. Мне вспомнился заостренный Валеркин нос, и я ну никак не мог разрешить ему снова заглянуть в эту комнату, из-за которой ему стало так плохо.

– У меня идея, – сказал я, – Не нужно тебе туда смотреть. Пошли в гости.

– Так просто?

– Ну, даю тебе пять минут на подготовку к интервью.

– Даже не знаю. Ну, что, прийти и сказать: «Я тут к вам в окошко заглянул и чуть дуба не дал. Объясните, почему?»

– Пойдешь ты. – Ткнул я Валерку пальцем в грудь, – я светиться не должен. Мне еще в лес ехать. Полный тайн – хмыкнул я.

– А что говорить придумывай, не мне тебя учить.

Что-то неважно я себя чувствовал, голова кругом шла, посидеть бы где, я начал оглядываться.

– Ну, опрос общественного мнения, что ли…. – Польщенный моей завуалированной похвалой, Валерка приосанился.

– Ну, опрос так опрос. – ответил я. Худо мне было.

Ночной двор замирал. С верхних этажей доносились вечные призывы: «Я кому сказала, домой»! Попискивали летучие мыши, проносящиеся на фоне полной луны. От полнолуния дорожки и трава казались покрытыми снегом.

– Ну, типа, я – это я, – размышлял Валерка, пока мы шли к подъезду. – Нет. Опрос не годится, – приостановился он. – Лучше у них, типа, во дворе кого-то убили. Нет. Это круто, лучше гробанули. Ну, все…

Я сел на скамейку – передохнуть, а Валерка двинулся в темный подъезд.

Но двери ему не открыли. Когда мы вновь подошли к окну – оно не светилось, и лампы на подоконнике не было.

Глава 6

Сегодня на работу никто из нас не опоздал. Мы стояли перед дверью кабинета ровно в девять, я сделал шаг в сторону и предоставил Валерке открыть кабинет.

Оранжевая игрушка покачивалась на притолоке, но плакатик был другим.

«Лучше хорошо сидеть, чем плохо висеть» – гласила надпись.

Ключи от кабинета были только у нас. Молодая, но ленивая уборщица Надежда иногда в нашем присутствии елозила по полу мокрой тряпкой. Столы мы редко, но протирали сами.

Алиби у нас с Валеркой было обоюдное – вечер мы провели вместе, и я, что называется, собственноручно посадил его на маршрутку возле моего дома.

– Ну, давай поименно переберем всю редакцию, – начал Валерка, склонный к раскладыванию всего по полочкам. Начнем сверху.

Наш редактор Илья Леонидович был человеком с тонким чувством юмора и опуститься до подобного: «сидеть-висеть» не мог. Не тот стиль. Впрочем, опуститься до подобного он не мог по определению. Потому что ужинал с генералами. О чем мы нередко узнавали на «разборе полетов» после выхода очередного номера. Когда мы вваливались в начальственный кабинет, с шумом занимая места, редактор морщился, как от кислого, бросал в рот какую-то таблетку, очень долго запивал ее минералкой и сообщал, что вчера ужинал с генералом М или Н.. Мы затихали, понимая, что ужины в подобном обществе, кроме приятных, перспективных отношений могут принести и головную боль. Так сказать, издержки общения. Но уж такая доля была у главного редактора.