Опасная профессия

На следующий день я посетил издательство «W. W. Norton & Co», с которым в прошлом году был подписан договор на книгу «Soviet Science», и передал редактору рукопись и иллюстрации. Днем были намечены встреча и ланч с Патрицией Блейк, ответственной за советские темы в журнале Time. Она продолжала работать над биографией Солженицына, но с угасающим энтузиазмом. Литературное качество прозы писателя, по ее оценке, не возрастало, а снижалось, особенно в недавнем «Узле» «Красного Колеса» – «Октябрь Шестнадцатого». У меня не было по этому поводу собственного мнения, так как этот двухтомный труд был первым из произведений Солженицына, которое я не прочитал. В то время Солженицын перерабатывал и «Август Четырнадцатого», также доводя его до двухтомного объема и осуществляя одновременно «языковое расширение» русской прозы создаваемыми им или существовавшими, но давно забытыми словами из местных диалектов. По его изменившейся исторической концепции источник революции следовало искать не в поражениях России в войне, а в убийстве Петра Столыпина в 1911 году.

Я хотел встретиться с Валерием Чалидзе, моим московским другом, который с 1973 года возглавлял нью-йоркское отделение «Хроники-Пресс» и редакцию «Хроники прав человека» – журнала, освещавшего политические репрессии в СССР (см. главу 24). Его адреса и номера телефона я не знал, и никто из моих знакомых не мог их сообщить. На мои письма из Лондона Валерий не ответил. Я не исключал, что проблемы у Чалидзе могли возникнуть в связи с неожиданной публикацией в 1977 году «Хроникой-Пресс» довольно большого его труда «Уголовная Россия» (395 стр.), обстоятельной монографии по истории уголовной преступности в России и в СССР. Вполне возможно, что эта книга, дававшая обзор особенностей русских уголовных традиций, воровских артелей, грабителей, убийц, насильников, их жаргона и кодекса неписаных законов и иерархий, остается и до сих пор единственной в своем роде. Было очевидно, что Чалидзе работал над монографией много лет, начав ее, возможно, задолго до создания им Комитета прав человека в 1971 году, и записал немалое число свидетельств. Книга была встречена молчанием в эмигрантской среде, хотя вызвала большой интерес. В Нью-Йорке найти Валерия я так и не смог. Патриция Блейк сказала мне, что у Чалидзе возник какой-то конфликт со спонсорами. Не исключено, что перемены были вызваны разводом с женой Верой Чалидзе-Слоним, кузиной Павла Литвинова, второго редактора «Хроники-Пресс». Вера Чалидзе, внучка Максима Литвинова, сталинского наркома иностранных дел, переехала в 1976 году в Лондон и работала теперь на Би-би-си.

Я нашел Валерия и его вторую жену Лизу, тогда еще студентку факультета права, лишь через три года и уже не в Нью-Йорке, а в лесах Вермонта, на берегу озера, где он сам строил им же спроектированный дом, охранял свои 500 акров земли с помощью двух больших собак, управлял собственным издательством в Нью-Йорке «Chalidze Publication» и издавал новый журнал «СССР: Внутренние противоречия». В списке изданных им книг были: Коран в переводе на русский, «Толкование сновидений» З. Фрейда, «Наслаждение и долг» и «Страх и трепет» С. Кьеркегора. Он также опубликовал два тома «Воспоминаний Хрущева», «Встречи с Лениным» Н. Валентинова и небольшую кулинарную книгу «Грузинские блюда». Книги эти, все небольшого формата и в бумажных обложках, стоили недешево, но, безусловно, имели спрос. Когда Валерий вез меня с автобусной станции к себе домой, в машине в углублении справа от руля у него лежал заряженный пистолет. «В Вермонте это разрешено законом», – объяснил он.

Брукхейвен и Принстон

Мой семинар в Брукхейвенской национальной лаборатории был назначен на среду 26 октября. Кампус лаборатории находился в Аптоне, недалеко от Нью-Йорка, и я приехал туда вечером 25 октября на автобусе. Ричард Сетлоу, организатор визита, обеспечил меня планом, по которому можно было найти его дом. От автобусной остановки я доехал туда на такси. С Ричардом я был знаком только по переписке и обмену оттисками. Он был биохимиком и интересовался проблемами старения, но в основном изучал мутагенез и карциногенез, связанные с повреждениями ДНК радиацией. Основными объектами его исследований были рыбы, некоторые виды которых имели исключительно высокую чувствительность к радиации. (В природной среде рыб защищает от мутагенной радиации солнца толща воды.)