Опасная профессия

26 октября 1979 года Эндрю Уилсон, заместитель главного редактора воскресного еженедельника The Observer, сообщил мне по телефону, что в журнале Now! только что напечатана сенсация о катастрофе в СССР. «Выброс спор антракса (сибирской язвы) из секретного центра бактериологического оружия. Умерли несколько тысяч человек!» Он сказал также, что отправляет мне с курьером этот номер журнала и что они хотят получить мои комментарии.

Глава 45

Сибирская язва в Свердловске

Через час журнал Now! с сенсационным сообщением уже лежал на моем столе в институте. Это был недавно основанный, популярный, но крайне консервативный еженедельник для публикации всевозможных сенсаций. Доставленный мне номер возвещал об очередной мировой сенсации уже на обложке: «Русская катастрофа секретной бактериологической войны». В подзаголовке к статье, снабженной картой СССР, было написано:

«Русские пытались скрыть аварию на секретном бактериологическом заводе, от которой погибли сотни и серьезно пострадали тысячи. Дэвид Флойд раскрывает ужасные события, которые произошли в Новосибирске».

Статья в Now! удивила меня прежде всего явно ложной информацией, которая быстро могла быть опровергнута любым западным советологом, знающим историю СССР. Эпидемия неизвестной скоротечной болезни, если верить этой статье, поразила весной 1979 года Новосибирск в результате утечки «бактерий из секретного бактериологического института, созданного в Сибирском отделении Академии наук СССР… Несколько тысяч людей умерло от таинственной болезни… Секретный институт возглавляют д-р Кнорре, член-корреспондент АН, и д-р Салганик, специалист по молекулярной биологии… Академгородок – это закрытый город, в котором проводятся наиболее секретные исследования…»

Сибирский Академгородок, где я впервые побывал в 1962 году, был открытым для иностранцев научным центром АН СССР. Его начали строить в 1957 году в 20 км от Новосибирска. В настоящее время в нем работали (по обмену и находясь в командировках) несколько иностранных ученых, в том числе Корнелия Франде (Cornelia Frande), цитолог из Гейдельберга, с которой я, как и с ее руководителем в Новосибирске Леонидом Корочкиным, был в переписке. Рудольф Салганик и Дмитрий Кнорре были моими приятелями, именно от них я получил в 1962 году приглашение переехать в Новосибирск на работу (см. главу 3). Салганик работал в Институте цитологии и генетики, Кнорре – в Институте органической химии. Салганик, специалист по нуклеиновым кислотам, участвовал в Международных конгрессах по биохимии в Париже в 1975-м и в Копенгагене в 1976 году. Никакого секретного бактериологического института в Академгородке не существовало и не могло существовать. Такие институты могли быть лишь в системе Министерства обороны и в местах, закрытых для иностранцев. Между тем сообщения о смертоносной эпидемии в Новосибирске, со ссылкой на публикацию Дэвида Флойда, уже передавались по радио русской службой Би-би-си, радиостанцией «Свобода» и другими агентствами новостей. Вскоре, однако, последовало опровержение в виде интервью Рудольфа Салганика, заместителя директора Института цитологии и генетики. Рудольф написал и мне, попросив опровергнуть заявления Флойда.

Цель столь явной фальшивки была мне в то время непонятна. Позднее я пришел к выводу, что она запускалась именно для того, чтобы быть опровергнутой, дискредитируя при этом и иностранные передачи на русском языке. Я связывал ее и с уже проявившейся ранее способностью Д. Флойда на разные сенсационные выдумки.

Следует отметить, что в 1979 году в 25 км от Новосибирска в поселке Кольцово был создан Всесоюзный институт молекулярной биологии и вирусологии, в котором изучались и патогенные вирусы. Такие центры возникают обычно вдали от городских кварталов. Директором этого института стал химик Лев Степанович Сандахчиев. Институт административно не входил в состав Академгородка.

В 1980 году последовало, однако, неожиданное продолжение этой истории, но в другом варианте. Смертоносная эпидемия, согласно статье, опубликованной в январе в журнале «Посев» за подписью Н. Н., была перенесена из Сибири на Урал и превратилась в реальную «эпидемию сибирской язвы в Свердловске в апреле-мае 1979 года», возникшую в результате аварии на секретном заводе в закрытом военном поселке № 19 на юго-западной окраине города:

«Облако спор бактерий сибирской язвы прошло над деревней Кашино. Первые умершие зарегистрированы 4 апреля. После этого от 30 до 40 человек умирали каждый день в течение следующего месяца…»