Опасная встреча

Немного успокоившись, она подняла к нему свое залитое слезами лицо и посмотрела на него так, что чуть не треснуло сердце.

— Спасибо тебе… — хрипло молвила она.

— За что? — выдохнул Габби, чувствуя боль в горле.

— За что, что не ненавидел меня.

Господи, он мог чувствовать к ней все, что угодно, но только не ненависть!

— Эмили…

— Ты не понимаешь. Меня все ненавидели. — Она высвободилась из его объятий и, повернувшись к нему спиной, отошла к окну, за которым бушевал сильный снегопад и свистел свирепый ветер, разбрасывая большие хлопья снега. — Ненавидели, едва узнав о том, что со мной произошло. В деревне меня все сторонились… Когда я переехала жить к тёте, я думала, что прошлое там меня никогда не тронет, но жители деревни каким-то образом узнали правду, а местный викарий однажды попросил меня не ходить больше в церковь, потому что своим присутствием я оскорбляла чувства прихожан.

Ей было ужасно больно говорить обо всем этом. Говорить это Габриелю. Эмили никогда ни с кем не делилась этими постыдными подробностями. Не делилась самым сокровенным. Но получилось так, что однажды семь лет назад она нарушила это правило. И продолжала делать это теперь. Но почему-то боль в сердце не усиливалась, а медленно отступала. Обхватив себя руками и чувствуя холодную дрожь, она опустила голову, не заметив, как потемнело лицо Габриеля от едва сдерживаемого гнева.

— Как зовут этого викария? — сквозь стиснутые зубы проговорил он, сжав руку в кулак, которым готов был разбить голову бесчувственного церковника.

— Какое это имеет значения? — устало пробормотала Эмили.

— Я бы очень хотел сделать все от меня зависящее, чтобы его лишили сана священнослужителя, потому что он не имеет ни малейшего представления о том, что такое милосердие и доброта!

Эмили наконец расслушала гневные нотки в его голосе и медленно обернулась к нему. Его глаза горели опасным огнем, руки были сжаты в кулаки так, что покраснели костяшки пальцев. Челюсть была напряжена так, что желваки бились на щеках. Он был похож на человека, готового нанести сильнейший удар. Он был похож на человека, готового напасть на священника, чтобы защитить ее!

Милый, дорогой Габриел! Она попыталась улыбнуться ему.

— Не думаю, что это было бы христианским поступком.

— А то, как он обошелся с тобой, по-христиански?!

Гнев в его голосе, который прокатился по всей комнате, так сильно потряс ее, что Эмили на секунду застыла, а потом поняла, что ему больно. Больно от того, что с ней было. Больно от того, что когда-то боль причинили ей. Эмили вдруг почувствовала, как сжимается сердце. Она подошла к нему и положила дрожащую руку ему на щеку, не в силах видеть его страдания.

— Не нужно, — прошептала она, глядя в его обожаемые серебристые глаза, в которых вдруг засветилась такая нежность, что стало трудно дышать. — Всё уже позади…

У Габби запершило в горле. Она не имела права быть такой доброй и всепонимающей. Он накрыл ее руку своей. Господи, как же сильно он любил ее! Это чувство никогда не перестанет жить в нем. Что бы ни произошло.

— Это я должен успокоить тебя, душа моя…

Ее лицо озарила такая грустно-нежная улыбка, что у него перехватило горло.

— Ты успокоил меня очень давно…

Он взял ее руку в свою, потянул к своим губам и поцеловал ее раскрытую ладошку. А потом хрипло попросил:

— Расскажи мне, что тогда произошло.

Улыбка сбежала с ее лица. Эмили отняла свою руку, хотя всем сердцем хотела бы прижаться к его золотистой груди, усыпанной редкими золотистыми волосами, закрыть глаза и ни о чем, кроме него, больше не думать. Но она видела, как это важно для Габриеля. Как это было важно для них обоих.

Она снова отошла от него, повернулась к окну и закрыла глаза. Ей было невыносимо трудно говорить об этом, обнажать свою душу и нервы. Но если она не расскажет об этом сейчас, прошлое будет преследовать ее вечно. Настала пора отпустить его. Как Габриел помог ей отпустить страшные воспоминания и ощущения. Он заменил их своими, но возвращаясь к событиям семилетней давности, Эмили вновь почувствовала себя беспомощной и одинокой, как тогда.

— После того, как я ушла тогда… от тебя… я не могла думать ни о чем, кроме тебя, поэтому и не заметила его. Он прятался за деревом, выскочил и набросился на меня так неожиданно, что я ничего не успела сделать. Я даже не поняла, что произошло… Он бросил меня на землю и навалился на меня. Мне было трудно дышать, трудно двигаться, и я… — Ей вдруг показалось, что прежние боль и ужас ожили и готовы вновь напасть на нее. Усилием воли она заставила себя вспомнить, где она и с кем. Габриел рядом. И сможет защитить ее даже от собственных мыслей. Это удивительным образом успокоило безумно колотившееся сердце, поэтому она смогла продолжить. — Мне было больно, я стала отбиваться, просила его прекратить, но он не слушал меня. Он схватил мои распушенные волосы и стал мотать себе на руку. Он всегда говорил, что мои волосы притягивают его, что они прокляты, раз имеют над ним такую власть… Он все смотрел на них, а другой рукой сдавил мне грудь…