Читаем Опасное лето полностью

Опасное лето

Туве Марика Янссон , Туве Янссон , Эрнест Миллер Хемингуэй

О ты, неверная Мюмла, дрожи и слушай,как страшный лев в ярости сотрясаетсвою клетку и рычит от голода на луну!

Наступило долгое молчание.

… от голода на луну! — чуть громче повторил папа.

Но ничего не произошло. Обернувшись налево, Муми-папа спросил:

— Почему не рычит лев?

— Не стану рычать, пока Хомса не подвесит луну, — заявила Эмма.

Хомса высунулся из-за кулис.

— Миса обещала сделать луну и не сделала, — оправдывался он.

— Ладно, ладно, — поспешно сказал Муми-папа. — Пусть Миса лучше явится на сцену, я все равно вышел из образа.

Миса важно выплыла на сцену в красном бархатном платье. Она стояла несколько мгновений безмолвно, закрыв лапой глаза и упиваясь тем, что она примадонна. Это было бесподобно!

— «О, какая радость!» — подсказала Муми-мама, подумав, что Миса забыла свою роль.

— Я держу паузу! — тихонько огрызнулась Миса. Она приблизилась к рампе и простерла лапы к публике.

Что-то щелкнуло. Это Хомса запустил вентилятор в осветительской.

— Что это, пылесос? — спросил ежик.

— Помолчи! — заворчала ежиха.

Миса начала декламировать трагическим голосом:

О, радость созерцать,как голова твояраскалывается на куски!..

Она оступилась, запуталась в бархатном платье и прямо со сцены упала в лодку, где сидели ежи.

Зрители закричали «ура!» и снова водрузили Мису на сцену.

— Только не волнуйся, фрекен, — напутствовал ее пожилой бобер. — Давай сразу откусывай ей голову!

— Кому? — в недоумении спросила Миса.

— Тетке вашей внучки, разумеется, — пояснил бобер.

— Они ничего не поняли, — зашептал Муми-папа жене. — Скорее выходи на сцену, будь добра!

Мама быстренько подобрала юбки и, вынырнув на сцену с доброй и смущенной улыбкой, весело сказала:

О судьба, укрой свое чело черным, как ночь,посланием, которое я несу!Твой сын обманом проложил себе путьи отравил свою душу ложью!О, роковая ночь!О, роковая ночь!О, роковая ночь! —

бубнила, словно молитву, Эмма.

Муми-папа тревожно смотрел на маму.

— «Введите льва», — прошептала она, желая ему помочь.

— Введите льва, — повторил папа. — Введите льва, — неуверенно повторил он еще раз. А под конец закричал: — Давайте сюда льва!

За сценой послышался громкий топот. Затем выскочил лев, сделанный из старого покрывала. Передние лапы льва изображал один бобер, а задние — другой. Публика визжала от восторга.

Лев заколебался, потом подошел к рампе и поклонился и при этом разошелся на две части.

Публика похлопала в ладоши и стала разъезжаться по домам.

— Еще не конец! — кричал Муми-папа.

— Дорогой, они снова придут завтра утром, — сказала мама. — Эмма считает, что премьера не будет иметь успеха, если генеральная репетиция не кончится маленьким провалом.

— Ах, вот оно что! — сказал, успокоившись, папа. — Во всяком случае они часто смеялись, — радостно добавил он.

Миса отошла немного в сторону, чтобы успокоиться. Ее сердце страшно колотилось.

— Они аплодировали мне, — прошептала она про себя. — О, как я счастлива! Я буду всегда, всегда вот так счастлива!

<p>Глава одиннадцатая</p><p>О том, как обманывают тюремного надзирателя</p>

На следующее утро были разосланы театральные афиши. Птицы летали над заливом и сбрасывали театральные плакатики. Красочные афиши (их нарисовали Хомса и Мюмла) кружились над лесом, над берегом, над лугами, над водой, над крышами домов и садами.

Одна афиша, покружив над тюрьмой, упала к ногам Хемуля. Он сидел и дремал на солнышке, натянув полицейскую фуражку на лоб. Хемуль тотчас заподозрил, что это было тайное послание узникам, и цепко схватил листок.

Как раз сейчас у него под замком сидело не меньше трех узников, а больше у него никогда не бывало с тех пор, как он стал надзирателем тюрьмы. Уже около двух лет ему не доводилось никого стеречь, и понятно, почему он так боялся за своих подопечных.

Итак, Хемуль водрузил на нос очки и вслух прочел афишу.

— «Премьера! — читал он. —

НЕВЕСТЫ ЛЬВА,

или

РОДСТВЕННЫЕ УЗЫ

Одноактная драма Муми-папы

Действующие лица:

МУМИ-МАМА,

МУМИ-ПАПА,

МЮМЛА,

МИСА И ХОМСА

Хор: ЭММА