Опасное окружение

– Как тебе будет угодно. В самом деле, гроза Карибов ни на секунду не должна терять бдительность. Слышала бы ты, что о тебе говорят в Новом Орлеане. Только и разговоров, что о Жане Лафите и его королеве-пиратке, черноволосой чертовке из Баратарии. Особенно покорены тобой испанцы. Они называют тебя Леди-Дьявол. Я не удивлен. Я всегда знал, что в тебе есть нечто опасное, по-настоящему опасное, я бы сказал, свирепое.

Я старалась не обращать внимания на издевательский тон и насмешливый огонек в глазах.

– Что ты сделал с моей камелией? – холодно спросила я. – Засушил ее в Библии?

– Ах, – улыбнулся он, – видела бы ты свое лицо в тот вечер. Белое, словно те цветы, что ты засунула в декольте. Я просто не смог удержаться.

– Чего ты от меня хочешь? – спросила я. – Зачем ты явился? Чтобы рассказать, как ты шокирован поведением маленькой Элизы? Я не желаю тебя слушать. Я здесь потому, что так решила, не случайно и не по принуждению.

– Ты рискуешь жизнью.

– Что с того? – Я тряхнула головой. – Последние два года я живу более полной жизнью, чем до того жила семнадцать.

– И любишь полнее? – спросил он, криво усмехнувшись.

– Да, если хочешь знать, – запальчиво ответила я.

Мы молча смотрели друг другу в глаза. Я с подозрением, ожидая подвоха, он спокойно и снисходительно, решив на этот раз, по всей видимости, занять позицию выжидания.

– Ну что же, ты увидел то, что хотел. Надеюсь, твое любопытство удовлетворено. Прошу вас уйти, сударь. Ваше общество нагоняет на меня скуку. Я нахожу его слишком унылым.

– Не всегда, – сказал Гарт, глуповато усмехнувшись, – ты чувствовала себя так со мной. Я помню времена, когда ты находила мое общество весьма приятным. Более того, ты никак не могла вдоволь им насладиться.

Я, вспыхнув, спросила:

– Чего ты от меня хочешь, Гарт?

Гарт пожал плечами.

– У меня дело к Лафиту, вот я и решил заскочить к нему и посмотреть на тебя.

– Как трогательно, – фыркнула я, – да только я тебе не верю!

– Ничего не могу поделать, – сказал он безразлично, затем встал и пошел на меня. – Ты угадала, мои намерения грязны и бесчестны.

Я подняла пистолет.

– Если ты сделаешь хоть шаг, я клянусь пустить тебе пулю в лоб. Я не шучу. Мне доводилось простреливать головы.

Нас разделял только стол.

– Не сомневаюсь, Элиза.

Я выскочила из-за стола, обежав его кругом.

– Держись от меня подальше, говорю тебе!

Гарт загонял меня в угол. Палец мой нажал курок, но в последнее мгновение я успела опустить пистолет, и пуля прошила пол в дюйме от его ступни. Гарт подался вперед и схватил меня за плечи. Боль в руке была настолько сильной, что я выронила пистолет. Он прижал меня к груди и стал целовать, и вновь я почувствовала внезапный прилив острого наслаждения – то же чувство, что и всегда, когда мы были близки. Будто и не было ни Гранд-Терры, ни Жана, будто только вчера его вырвали у меня на проклятом судне капитана Фоулера.

Между нами все оставалось по-прежнему. Я хотела его. Бороться с чувством к нему было столь же бессмысленно, как бороться со стихией. Он умел подчинить меня целиком: сознание, волю, тело, я растворялась в нем. Гарт обладал надо мной властью, недоступной больше никому.

Я прижалась к нему, повторяя шепотом:

– Гарт, Гарт… О Гарт!

В этот момент дверь с шумом распахнулась, и в каюту ворвался Жан. Увидев нас, он остановился на полпути.

– Простите, – сказал он вежливо, – мне показалось, что я слышал выстрел.

Гарт отпустил меня, и я отскочила от него.

– Элиза демонстрировала мне свои достижения, – сказал Гарт как ни в чем не бывало. – Какие впечатляющие таланты!

– Она замечательная женщина, сэр, – можете поверить моему слову, – с улыбкой ответил Лафит.

– Не сомневаюсь в глубине ваших оценок. – Гарт подмигнул мне, и я почувствовала, что багровею от гнева. – Надеюсь, мы еще встретимся. На Гранд-Терре? – На этот раз вопрос был адресован Лафиту.

Жан кивнул.

– Как пожелаете, сэр. Если дело у вас срочное, мы могли бы обсудить его здесь и сейчас.

– Нет, я не тороплюсь. Я сам найду дорогу на палубу.

Гарт направился к двери.

– У дамы кровь на рукаве, – заметил он полуобернувшись. – Должно быть, я задел старую рану.

Послав мне на прощание свою извечную улыбочку, он ушел.

Жан помог мне снять блузу.

– Я, кажется, предотвратил весьма бурную сцену, – сказал он с кривой ухмылкой.

– Этот… этот негодяй! – сказала я в сердцах. – Как он смел являться сюда и требовать свидания с глазу на глаз. Он грубиян! Он просто невыносим! Я ненавижу его!

– В самом деле? Ни за что бы не догадался, – проронил Жан, промакивая кровь на моей руке кружевным платком. – Ты же знаешь, он первый заявил на тебя права. Ты принадлежала ему…

– Принадлежала! Права!

Я вырвала руку и холодно взглянула на Жана.

– Ты говоришь так, будто я чья-то собственность или корова, заблудившаяся в лесу и случайно найденная тобой, Жан! Ни один мужчина не имеет на меня прав, в том числе и ты!

– О, я это знаю, – поспешно ответил Жан. – Но он вновь вошел в твою жизнь, Элиза, и ты не можешь отрицать это.