Опасное пламя страсти

Кейт подвинула ближе чернильницу на письменном столе, за которым сидела, и продолжила делать записи, касающиеся ее занятий ботаникой, стараясь наверстать то время, когда она находилась вне Лондона.

– Прости, я думала, что хорошо вымыла руки.

Горничная взглянула на подол её рабочего платья, вымазанного навозной жижей, которая медленно стекала на дорогой ковер из французского Обюссона.

– Может быть, вы хотите переодеться?

Кейт посмотрела вниз.

– Дерьмо, – пробормотала она себе под нос.

– Можно сказать и так, – ответила Элис, которая наконец привыкла к особому языку своей подопечной.

В отличие от полудюжины предыдущих горничных, каждая из которых не продержалась и месяца, ее не смутили ни не выводимые пятна на одежде, ни грубоватый язык.

– Однако это выражение нехарактерно для леди, даже если вы произносите его по-французски.

– Да, но я неоднократно повторяла, что…

– Не настоящая леди, – закончила Элис. – И слава Богу. Иначе это место оказалось бы очень скучным.

Кейт усмехнулась.

– Мне страшно повезло, что Симпсон нашел тебя. Ни одна из тех, кого присылало агентство, не обладала чувством юмора. – Девушка коснулась подбородка обратной стороной ручки. – Ведь я положила рассеченную лапку лягушки в саше вовсе не для того, чтобы напугать бедняжку Сьюзен. Я просто забыла, что она там.

– Да, вот уж не повезло так не повезло, – констатировала Элис. – После того случая Симпсон отказался от попытки найти уважаемую кандидатуру через агентство. Я знакома с его кузеном – не спрашивайте, каким образом, – и когда бедняга потерял всякую надежду, он предпочел смотреть сквозь пальцы на довольно туманное объяснение всех моих предыдущих мест службы в обмен на мое обещание не падать в ^:обморок при виде препарированного пресмыкающегося.

– Это случается не часто. В тот раз я попыталась воспроизвести лекцию, которую услышала в королевском зоологическом институте. – Кейт смахнула приставший к рукаву листик. – Ты же знаешь, я специализируюсь на ботанике.

– С каких это пор рыба считается растением? – поинтересовалась Элис, снова демонстративно втягивая воздух.

– Я просто экспериментировала с новой формулой удобрения.

Элис тут же выдвинула предложение:

– Может быть, в следующий раз вы возьметесь за создание формулы цветочного масла дли духов?

Упоминание аромата заставило Кейт медленно вдохнуть и задержать дыхание в легких. Она всегда составляла свой собственный аромат – уникальную смесь сладких специй и луговых трав. Ингредиенты продавались в маленькой лавке в Сицилии, на берегу Тирренского моря. Это был своего рода автограф, нечто, что принадлежало ей и только ей.

«Выдохни», – приказала она себе. Мужчинам утонченность не свойственна. Масло неролы и тимьян использовались при изготовлении многих видов женских духов. Марко вдыхал ароматы, сопровождавшие такое количество женщин, что вряд ли вспомнит мимолетную встречу в Неаполе.

– Отличное предложение, – мимоходом бросила Кейт. – Мы могли бы открыть парфюмерный бутик на Бонд-стрит, чтобы заработать на булавки.

У Элис вытянулось лицо.

– Вы можете представить реакцию герцога, если он узнает, что его внучка собирается заняться торговлей?

– Да, определенно могу, – ответила Кейт, не в состоянии скрыть негодование.- Клейн выгнал мою мать из дому без гроша, когда она отважилась выйти замуж за американского капитана торгового флота вопреки воле его сиятельства.

Элис, которая и раньше слышала краткую историю своей хозяйки, сочувственно поддержала ее:

– Некоторые люди остаются несгибаемы в своих убеждениях, особенно когда их окружают льстецы и подхалимы, которые с рождения твердят им, что они правы. – Горничная на минуту задумалась. – Никто не возражает герцогу, и ему, должно быть, трудно определить, когда он прав, а когда нет.

Кейт вздохнула.

– Это очень мудрое наблюдение, Элис. – Она взяла в руки чернильницу и начала легко взбалтывать густую, вязкую жидкость, стекающую по хрусталю. – Но все равно простить его трудно. Всему виной проклятая несгибаемая гордость…

Чернила кружились все быстрее и быстрее, создавая водоворот, который, казалось, затягивал ее настроение в свою черную глубину.

– Я здесь только потому, что обещала родителям, когда они находились на смертном одре, примириться с моим дедом, – продолжила она. – Честно говоря, если бы тогда у меня был выбор, я бы села на первый торговый корабль, отправлявшийся из доков Ост-Индии, и никогда даже не оглянулась бы назад.

– Но можно сказать кое-что в защиту жизни без забот и лишений, – пробормотала Элис. – Здесь вы окружены роскошью, и все вокруг готовы выполнить любое ваше желание.

– Согласна, и почти все время я чувствую себя словно птица в позолоченной клетке, Я привыкла к свободе, независимости и предпочитаю обо всем иметь собственное мнение, а со мной обращаются так, словно моя голова набита опилками.

Горничная едва заметно фыркнула.

– Что так, то так.

Кейт попыталась выглядеть обиженной, но предательская улыбка заиграла на губах.

– Я действительно так уж плоха?