Опасное предприятие

Но потом у меня по спине пробежал холодок: я осознала, что может быть и другая причина у ее рассказа о предательстве Гилкриста. Он служит прекрасным оправданием того, почему она собирается уехать из Хэвлок-хауса после казни Майлза Рамсфорта. Если это она так хитро спланировала его смерть, какой умный ход – сбежать, прикрывшись его же вдовой. Ей нужна будет убедительная история, чтобы объяснить, почему она решила уехать из страны, и рассказ о том, как Гилкрист увел у нее из-под носа хороший заказ – прекрасное оправдание, если не задумываться, почему она не хочет им делиться с сэром Фредериком Хэвлоком. Услышав о коварстве своего любимого ученика, он, конечно, захочет поговорить с Гилкристом, а Эмма не могда допустить такого развития событий, если это было ложью.

Это была интересная теория, и я запомнила ее, чтобы позже обсудить наедине со Стокером.

Я указала на мраморную глыбу.

– Потрясающе. Вы хотели его использовать для вашего Персея?

Она скривилась.

– Собиралась. Но у меня не будет времени. Придется делать статую уже в Греции.

– Завидую вам, мисс Толбот. Я никогда там не бывала, но миссис Рамсфорт так прекрасно отзывается об этой стране и почти убедила меня, что мне нужно восполнить этот пробел.

Она рассеянно улыбнулась.

– Да, меня она тоже в этом убедила. Не могу до конца поверить, что она действительно собирается ехать туда… без него. Для нее это будет ужасная потеря, – протянула она, и в ее темных глазах блеснула ярость. – Она будет ходить по этой вилле, вспоминая, как там ходил он. Будет сидеть на креслах, которые он выбирал. Будет любоваться закатами, о которых он мечтал. Она поедет не одна, понимаете. За каждым углом будет его тень. Мне кажется, ее там ждет безумие, а не спокойствие.

В ее голосе и во всей манере было столько чувства, что я не знала, как ей ответить. В ней была резкость, причину которой я не могла понять, но я также чувствовала, что в ней все напряжено, будто в согнутой ветке, которая вот-вот треснет.

– Только женщина, по-настоящему любившая мистера Рамсфорта, готова обречь себя на такое существование, наполненное воспоминаниями о нем, – тихо сказала я. – Но для вас это большая удача: сможете работать в том месте, где как раз и должны находиться все ваши статуи.

– Да, – сказала она, приходя в себя, – думаю, от этого изменится весь творческий процесс. У меня будет фигура, продуманная заранее, основанная на моей работе с мистером Темплтон-Вейном, но пейзаж и чувства… Я очень жду этого момента, хочу понять, как Греция повлияет на мою работу.

Вдруг она строго посмотрела на меня и громко сказала:

– Мистер Темплтон-Вейн, вы как настоящий джентльмен благородно дожидались окончания нашего разговора, но знаю, что не нужно так много времени, чтобы накинуть львиную шкуру. Выходите, пожалуйста.

Стокер вынырнул из-за ширмы с набедренной повязкой и крылатыми сандалиями на ногах. Я сразу поднялась.

– Пожалуй, оставлю вас. Спасибо за разговор, мисс Толбот. Он был очень познавательным.

Вполне вероятно, я оставляла сейчас Стокера одного, практически обнаженного наедине с убийцей, но меня утешало лишь то, что инстинкты самосохранения у него развиты не хуже, чем у бенгальского тигра. Я почти не сомневалась, что с его ростом и прекрасными реакциями он одолеет мисс Толбот, даже если она решит неожиданно напасть на него. Я перестала думать о Стокере и сосредоточилась на мыслях о комнате Джулиана Гилкриста, где собиралась искать журнал. Бесшумно двинулась по коридору (я научилась этому во время охоты на бабочек) и вскоре добралась до места, никого не встретив по пути. Войдя, я осторожно закрыла за собой дверь.

Время было послеполуденное, и в комнату проникал слабый солнечный свет. В его лучах кружился рой пылинок, и мне в голову неожиданно пришла мысль о Зевсе, посетившем Данаю в виде золотого дождя. Прогнав бессмысленную фантазию, я начала поиски с матраса на кровати Гилкриста, медленно прощупывая его по всей длине. Он был с комками, заляпан чем-то, о происхождении чего я предпочитала не думать. Но простыни были чистые, и мне стало интересно, как давно на них его ублажала Черри.

Матрас мне ничем не помог, и очередной просмотр единственной книжной полки тоже не раскрыл никаких секретов. На полу стоял открытый небольшой саквояж, куда были уложены одежда и кисти Гилкриста. Он, похоже, тоже собирался уезжать из Хэвлок-хауса, и я задумалась: уж не изумруды ли принцессы должны обеспечить ему новую счастливую жизнь за границей, не использовал ли он историю о работе в Бирмингеме, чтобы как-то объяснить свое исчезновение?